«Viberi» Лица

«Viberi» Лица
«Viberi» ЛицаУправляющий директор «Арбат Капитал Менеджмент» уже на третьем курсе понял, что хочет работать на фондовом рынке. И ни разу с выбранного пути не свернул. Причем в «Арбат» он пришел стажером, работавшим «за бутерброды».Интервью с участником проекта «33 перца-2010»Александр, наверно, глупо спрашивать, почему вы выбрали экономфак МГУ. Лучший вуз, самая модная в то время специальность… — Похоже на правду. Выбор МГУ был однозначным: старший брат там учился. Как водится, хотелось догнать и перегнать. С факультетом получилось сложнее. У меня и родители, и брат – программисты. Но я решил, что в семье должно быть не без экономиста. А если серьезно, на тот момент было три перспективных профессии: программисты, юристы и, собственно, экономисты. Математический склад ума и определил выбор. Я посчитал, что это профессия с наилучшим сочетанием риска и потенциальной доходности. На юриста нужно было гуманитарные дисциплины сдавать, я их не любил. А программистов у нас и так в семье много: скучно. Два последних года планомерно готовился к поступлению, ради этого сменил школу. Поступил легко.Брат оценил?- Он учился на факультете вычислительной математики и кибернетики, враждебном экономфаку. Занимают факультеты одно здание: они – 6-7 этаж, мы – 4-5. Так что студенты ВМК подшучивают: «Потолок экономистов – всего лишь наш пол». Известная теоретичность МГУ – это минус?- После трех лет обучения я уже был аналитиком в этой компании и придерживаюсь мнения, что в рамках долгосрочного развития нужно сначала получить фундаментальное образование и забыть нытье о том, что мы не видим практических знаний, и зачем нам эта голая теория. Гораздо легче и правильнее накладывать практику на фундаментальную базу. И серьезные экономические учения отнюдь не бесполезны. До сих пор по случаю вспоминаю фразы экономических мыслителей прошлых веков. И думаю: «Как ты был прав, старик!» Кстати поначалу меня не хотели брать на стажировку, объясняя тем, что нужны студенты четвертого, а не третьего курса. Но я проявил нестандартную для себя настойчивость и смог доказать, что объективно по уровню подготовки третий курс экономфака МГУ – это как четвертый курс других профильных вузов.Когда поняли, что интересен именно фондовый рынок?- К третьему курсу точно понял. Причем биржа привлекала не из-за известного эффекта казино, на который многие попадаются. На фондовый рынок влияет масса факторов, так что в твоей голове даже не трехмерный анализ, а многомерный, и он приводит к одной-единственной цифре – сколько должна стоить акция. Это вызов, сложнее, чем работа в реальном секторе, где у тебя ограниченное число переменных, где ты финансовую модель выстраиваешь, и только спустя три-четыре года становится понятно, прав ты был или нет. Здесь уже через день ясно, насколько верным было твое видение. Так что в магистратуре выбрал направление «Фондовые рынки», к тому моменту работал аналитиком уже полтора года. На чем поначалу специализировались?- На анализе макроэкономических факторов и их влиянии на американский фондовый рынок. Потом это стало темой дипломной работы. В тот момент в компании зарождался проект по консультированию на глобальных рынках. Во многом это было связано с тем, что 1998 год показал проблемность отечественного фондового рынка, и у многих российских клиентов появилось желание диверсифицировать свои риски. Наш отдел анализировал и российский рынок, но в существенно меньших масштабах. Вам нравилось работать аналитиком? И какими качествами должен обладать хороший аналитик?- Мне всегда больше нравился процесс анализа, чем процесс торговли. Хороший аналитик должен уметь не прогибаться под чужое мнение и не менять коэффициенты под чужим влиянием. Да, ты можешь оказаться не прав, и рынок унесется вверх, но ты будешь, по крайней мере, чист перед собой. Так что важна внутренняя независимость плюс внимание к деталям, которые очень часто упускаются. Общая картина может быть прекрасной, но если ты не просчитал какую-то «мелочь», к примеру, не учел, что топ-менеджер является совладельцам конкурирующей компании, то, возможно, твое инвестиционное решение окажется неправильным. Нельзя концентрироваться только на цифрах. И третье – самое важное для аналитика – помнить, что рынок всегда прав. В каждый текущий момент времени прав, а ты можешь только гадать, будет ли его правда совпадать с твоей через месяц. Когда ты аналитик не на конкретных деньгах, легко быть «как бы» правым в долгосрочной перспективе. Но когда реальные деньги двигаются в соответствие с твоими рекомендациями, тебе нужно быть правым здесь и сейчас. Иначе инвестор тебя спросит: «А зачем ты такой аналитик нужен, если три месяца даешь мне противоположные рекомендации?» Да, он может тебе позвонить через два года и сказать: «А ведь ты был прав, все грохнулось». Только ты к тому времени уже давно будешь безработным. Рубини еще в 2006 году предсказал коллапс и еще два года смотрел на то, как рынок прет вверх, если бы он встал в шорт, инвесторы вряд ли бы это поняли.Как считаете, в начале карьеры деньги не должны быть основным мотиватором? — Сложный год был после того, как меня после стажировки взяли сюда на постоянную работу. Я получал меньше большинства моих однокурсников, которые работали, в частности, в «Большой четверке». И многие ребята, кто пришел в компанию вместе со мной, перешли в консалтинг на более высокую в текущем моменте зарплату. Конечно, был соблазн поступить так же. Но я был готов перетерпеть. Стремиться за короткими деньгами и упускать потенциально более высокие заработки не стал. Здесь твой доход зависит от количества средств в управлении, нет «фикса» и потолка, который нельзя проломить. Так что это совет молодым – если ты видишь, что в рамках того финансового института, в котором работаешь, у тебя есть возможность роста, то лучше не гнаться за деньгами и подождать. А вот если ты понимаешь, что тебя держат за чернорабочего, и ты и дальше будешь таскать бумажки и подносить снаряды, то лучше искать новое место.Какие еще советы начинающим дадите?- Не стоит избегать самопиара и мероприятий, которые в текущем моменте не приносят тебе финансовой выгоды и даже морального удовлетворения, но в будущем могут улучшить конкурентоспособность на рынке труда. Так что нужно участвовать в конференциях. Аналитик – это публичная профессия. Особенно для работы на sell-side, куда, скорее, возьмут человека, который известен прессе и в широких кругах инвестиционного сектора. Потому что это тот человек, который должен говорить с клиентами. Аналитик на buy-side в принципе может быть молчаливым. Но это будет усложнять жизнь, потому что плохо говорящий аналитик до управляющих активами не сможет донести свою мысль. В общем, нужно быть «дятлом». Если ты уверен в своей идее, постоянно долби в одну точку, пока ее либо не примут, либо не докажут тебе, что ты не прав. Говорливость надо развивать, я был очень молчаливым ребенком. Наличие CFA – обязательное условие для аналитика?- Да, чтобы быть успешным. Это твоя визитная карточка. Это будет плюсом уже потому, что люди поймут: ты хорошо знаешь английский язык и можешь объясняться на нем в этой узкоспециализированной сфере. К тому же никогда не нужно исключать возможности работы в иностранных компаниях, необязательно за границей, но и в России. Даже просто при общении с иностранцами это сразу улучшает их отношение к тебе. В некотором смысле это пропуск в элиту.Обычно получить CFA – это долго и сложно. Как было у вас?- Первый уровень – легкая прогулка, я все это знал из курса экономфака. Второй уровень был непростой, третий – просто ужасный. Я даже был уверен, что не сдал его. Считаю, что финансистам имеет смысл пойти и сдать первый уровень, даже если вы не планируете работать на фондовом рынке. Потому что там анализируется финансовая отчетность, корпоративные финансы и т.д. Все, что нужно знать финансисту. Я часто натыкался на вакансии, где было написано: «желателен 1 уровень CFA». Как развивались карьера в рамках компании?- До годичной «командировки» в «Да Винчи» – поступательно. Сначала была сугубо аналитическая работа, потом происходило смещение на реальные проекты, реальные портфели. Изначально основная амбиция была – перейти из аналитиков в управляющие, а не идти дальше по аналитической стезе, из младшего в старшие. Когда через некоторое время от нас ушло несколько «топов», я стал ответственным за глобальные фонды – это объем ответственности в сотни миллионов. Потом ушел начальник аналитического отдела, и я некоторое время совмещал две позиции – был начальником над аналитиками и главным стратегом. А затем я ушел из компании.Почему, устали или настолько интересным показалось предложение?- В работе, как в браке, случаются кризисы, когда у тебя возникает ошибочное желание что-то глобально поменять, даже если и так все более-менее нормально. Тогда получилось, что был вал достаточно интересных предложений из других мест, и потенциально доходных, и более широкого спектра управления. Хедхантеры охотились. Напрямую звали – после выступлений на конференциях. В «Да Винчи» запускали хедж-фонд с нуля. Захотелось попробовать. Но там все оказалось не так, как было обещано. Основной инвестор выделил на хедж-фонд гораздо меньшую сумму – $2-3 млн. Когда год прошел, и ничего из того, что было запланировано, не реализовалось, я решил уйти. Позвали обратно в «Арбат Капитал».Пожалели, что уходили? Чему-то важному этот неудачный опыт научил?- Пожалел. Единственный плюс был в том, что удалось поработать на российском рынке. Это был серьезный пробел: за семь лет в «Арбате» отношения к российскому рынку я не имел. Правда, этот опыт еще больше укрепил в мысли, что все-таки хочу заниматься глобальными рынками. Потому что здесь все не бело и не прозрачно. Если давать простое экономическое определение, то российский фондовый рынок – не эффективный. Второй и третий эшелон – вообще исключительно подрисовывание показателей и реализация каких-то очень частных интересов, точно не рыночного спроса или предложения. «Голубые фишки» – другое дело, но когда у тебя большая часть из них – госкомпании, то ты в большей степени торгуешь прогнозом о том, как в дальнейшем ими будет распоряжаться государство, и как оно будет менять регулятивную среду. Сейчас основной фокус моей работы – только на глобальный рынок. Что самое интересное в вашей работе? — Поиск информации, ее анализ и получение конечной цифры. По сути, информация сейчас самый ценный актив. Не публичную, конечно, было бы прекрасно получать, но в основном и публичной достаточно для того, чтобы принимать правильные решения. Инсайдерская информация зачастую из серии «слышал звон, да не знаю, где он», так что это, скорее, повод задуматься и еще раз все проверить. Можете в долгосрочной перспективе представить себя не управляющим активами и не на фондовом рынке? — Не хотелось бы. Гениальная простота нашей профессии в том, что твой карьерный рост обеспечивается суммой активов под твоим управлением или консультированием. То есть теоретически ты можешь расти до бесконечности. И одно дело, когда от тебя зависит сто миллионов, другое – когда миллиард. Первоначальная цель – чтобы мои решения влияли на портфель в $1 млрд.Беседовала Маргарита Удовиченко