«Viberi» Лица

«Viberi» Лица
«Viberi» ЛицаЧлен правления Евразийского банка развития, никогда не считал, сколько денег он сэкономил для банков, сводя на нет правовые риски. Но точно знает, что приложил руку к сотням миллионов долларов инвестиций, пришедших в российскую экономику. Интервью с участником проекта «33 перца-2009». Дмитрий, вы пошли в школу в 6 лет, в университет, соответственно в 16, учились на «пятерки»… Вам все легко дается, вы вундеркинд?- Нет, конечно. В моем понимании вундеркинд — это человек с исключительными способностями. Мои же успехи по большей части от усердия, усидчивости, которые воспитали во мне родители. Они в какой-то мере помогли мне и с выбором профессии. Все-таки в 16 лет трудно понять, кем действительно хочешь стать. Мне казалось, что историком. Но времена не простые… Нужно было ремеслом обзаводиться… После обсуждений с отцом, поступил на юридический и уже потом появились и интерес и амбиции в этой профессии. Вы учились в университете Гамбурга, Гарвардской школе государственного управления, защитили кандидатскую диссертацию по международному публичному праву в Институте государства и права Российской академии наук … Зачем так много? Ведь и дорого, в конце концов. — Это способ довести образование до планки, которую я себе поставил, и которая после получения первого диплома не была выдержана. Так что это во многом расчет, а не слепая любовь к знаниям. К тому же западные программы слишком дороги, чтобы их просто так коллекционировать. Но мне везло в этом отношении, я оба раза выигрывал гранты на обучение. Что вам дал каждый из этих вузов? Какие профессиональные компетенции вы смогли получить? — В Гамбурге я учился на магистра: годичная программа специально для юристов-«не немцев», позволяющая быстро и эффективно изучить международное право, повысить свою квалификацию. Гарвардское образование не было связано с юриспруденцией. Я поехал туда за другими знаниями, сознательно, на два года, «с отрывом от работы». Программа позволила составить нужный мне микс из предметов. Я добирал экономику, финансы, международные отношения. Несколько курсов по американскому праву, посещал лекции в бизнес-школе. Уникальна сама атмосфера университета: она вдохновляет. Когда ты оказываешься в таком сильном вузе как Гарвард, понимаешь: как многого нужно достичь, чтобы быть на одном уровне с людьми, которые тебя окружают. И неизбежно поднимаешь планку требований к себе еще выше. В Гарварде получил жизненный опыт, выходящий за пределы образовательного. В целом западное образование помимо технических навыков и знаний дает открытость вызовам. Способность работать под давлением обстоятельств и времени, в незнакомой, а потому тяжелой среде, далеко от друзей, знакомого окружения. Все эти приобретения потом позволяют быстро погружаться в новую проблему и продуктивно работать в любой обстановке. В общем, вырабатывают иммунитет к стрессу. Образование помогло в трудоустройстве? — Сами по себе дипломы не решают проблем, они надстройка к предыдущему опыту. Я всегда параллельно работал. Диссертацию, например, защищал одновременно, с работой в юридических фирмах Freshfields Bruckhaus Deringer иHaarmann Hemmelrath в Москве. Затем вы переключились на банки развития: Международная финансовая корпорация (IFC), потом два года в Лондоне в Европейском банке реконструкции и развития…- Мне импонирует миссия банков развития. В отличие от коммерческих, для них не столько важно заработать на кредите здесь и сейчас, сколько помочь проекту выбрать правильный вектор развития, обеспечивать его устойчивый рост… Над какими проектами работали?- МФК интересна своим размахом. Представлена по всему миру. Начал с ними сотрудничать, еще учась в Гарварде. Проект был связан с внедрением лучших практик корпоративного управления в России и на Украине. В 2003 году компании, в частности производители нефтехимии, телекоммуникационные структуры, почувствовали потребность привлечения финансов на внешнем рынке. Начали понимать, что корпоративное управление, при хорошей наладке, увеличивает стоимость компании. Мы им активно помогали: в разработке концепций, подготовке документации. В Европейском банке реконструкции и развития наряду с проектами также занимался консультированием и вопросами правовой реформы. Банку же нужно было мое знание российского рынка. В 2004-2006 годах он очень активно и много вкладывал в нашу промышленность, наращивал объемы. К нам приходили как гиганты бизнеса, так и никому не известные стартапы. Один из показательных примеров — питерский ритейлер «Лента». Завязав долгосрочные отношения с ЕБРР, компания вышла на новый виток развития. Но разумеется, сотрудничество с банком — далеко не единственная причина успеха.Что именно требовалось от вас? Что для юриста означает специализация в финансах? — Важно не только знание своего юридического ремесла, но и коммерческое чутье. Юрист в банке не должен подменять финансиста, но обязан понимать бизнес-аспекты происходящего, иметь деловой нюх. Это помогает эффективно соединить чистую юристику (а в банках и финансах она часто очень техничная, дотошная, зарегулированная) с живыми потребностями банковского дела. Чтобы на стыке этих двух равнозначных сил, находить новые решения, позволяющие банку двигаться дальше. Можно измерить ваш вклад в общее дело деньгами? Никогда не считали? — Нет. Не приходило в голову. Корпоративные юристы не делают денег самостоятельно, а помогают зарабатывающим подразделениям. И это правильно. Каждый занят своим делом. Юриста в банке можно сравнивать с риск-менеджером. Ведь правовые риски бывают достаточно суровы и грозят миллиардными потерями. Наверное, можно какие-то формулы придумать и посчитать, сколько было сэкономлено, но сложно, да и не к чему … Могу только сказать, что за время работы в западных юридических фирмах, МФК и ЕБРР приложил руку к растущему притоку иностранных инвестиций в российскую экономику, а это сотни миллионов долларов инвестиций… Почему не остались за границей? С двумя западными дипломами вы могли бы там реализоваться. Почему работаете в Казахстане? — Я в общей сложности около шести лет провел за границей — в Германии, Америке и Англии. И, честно говоря, всегда меня домой тянуло. Никогда не воспринимал эти западные периоды, как некое начало заграничной карьеры. Считаю, что в России в СНГ больше возможностей и ресурсов для роста, как для микроуровня — развития карьеры конкретного человека, так и для макроуровня – всей экономической системы. Здесь шансы для профессионального прорыва велики. Жить интересней. Хотя это, дело вкуса. Мотивация у каждого разная. Кого-то привлекает масштабность западных компаний, комфорт, экология, возможность многому научиться… У меня же были образовательные амбиции, я их удовлетворил. Но в мое понимание комфортного существования также входят дом, родные, друзья… Считаю, что Казахстан и Россия близкие страны и культуры, и в Алматы я чувствую себя комфортно. Часто бываю дома, в России.Ваша роль в Евразийском банке развития? — В рамках своих обязанностей участвую в крупных интеграционных проектах. Они соответствуют миссии банка, позволяют увеличивать объемы товарооборота и инвестиций между странами, добиваться эффекта синергии. В прошлом году с моим участием был совершен прорыв в расширении состава стран-партнеров Банка. Помимо Казахстана и России, теперь будем работать в Белоруссии, Армении, Таджикистане, а это новый уровень, масштаб работы. Как член правления банка участвую в выработке антикризисных мер, которые позволят нам безболезненно пережить это не самое легкое время, и не только продолжить работу, но еще и преумножить, то, что было достигнуто.Как именно реагируете на кризис? — Нас он коснулся, как и всю экономику: рынки капитала остаются закрытыми, наши клиенты в своей оперативной деятельности также испытывают влияние кризиса. Возросла неопределенность, сложнее планировать свои действия. Но боремся, отслеживаем новые риски, реагируем на новые обстоятельства. У нас качественный портфель. Да и мы помогаем компаниям выстоять. Стали консервативнее в подходах к рискам, ужесточили требования к документации. В разрабатываемых соглашениях теперь будем учитывать большие риски. Например, никто не мог предвидеть масштаб девальвации в обеих странах. Соответственно, расчеты валютных рисков предстоит пересматривать. Что изменится в отрасли? Каково негативное и позитивное влияние кризиса? — Этот кризис должен помочь вернуться к ускорению важных реформ, в том числе в банковской сфере. Когда все хорошо и идет в рост, не возникает желания оптимизировать вроде бы работающую систему. Хотя, благодаря своей относительной закрытости, российская банковская система подверглась меньшему удару. Но это сомнительное достижение… Я уверен, что сейчас можно заложить основы для дальнейшего более устойчивого и понятного роста. Также кризис приведет к банковской консолидации. Жаль, что потеряем темп развития, бедность возрастет, социальные проблемы накаляться…. Это грустно. Что пожелаете тем, кто только начал карьеру? — Важно в начале карьеры пройти хорошую профессиональную школу. Полезно первые три-четыре года идти на позиции, подразумевающие въедливую, напряженную, даже скучную и вместе с тем очень важную работу. Она закладывает базу навыков для дальнейшего роста. Уверен, что успех в карьере зависит именно от профессионализма, а не от склонности к интриганству или подсиживанию. Успех можно сравнить с большим пирогом. Каким бы он не был красивым и вкусным, жизнь подсказывает: одного куска вполне достаточно, чтобы наесться. Остальным можно безболезненно поделиться с окружающими. Беседовала Татьяна Юкиш