«Viberi» Лица

«Viberi» Лица
«Viberi» ЛицаРичард Хейнсворт:«Надо иметь здравый смысл, не зацикливаться на математике»О том, зачем нужны кредитные рейтинги, как в них уживается субъективизм аналитика и математическая модель и сколько агентств нужно рынку рассказывает генеральный директор «Рус-рейтинга»Сейчас спрос на ваши услуги растет. Связано ли это только с рейтинговыми требованиями ЦБ?- Сегодня, когда ЦБ определил рейтинговые критерии для банков, получение кредитных рейтингов стало очевидной необходимостью. В основном речь идет о беззалоговых аукционах и возможности претендовать на получение субординированных кредитов, поэтому так сильно увеличился сейчас спрос на наши услуги.Но в случае с ВЭБом рейтинги национальных агентств должны быть на несколько ступеней выше, чем в сопоставимых шкалах «большой тройки»…- По нашей шкале, получается на семь ступеней. Мы считаем, что это неправильно, но объяснение очень простое: когда начали использовать рейтинги, то все чиновники ориентировались преимущественно на международные агентства. Мы вели долгие дискуссии, чтобы добиться признания. Наконец, было принято политическое решение – учесть голос российских рейтинговых агентств. Первым, кто на это решился, стал ВЭБ. Они пошли на смелый шаг. Хотя принятое ВЭБом значение рейтинга «BBB-» для нашего агентства, на мой взгляд, серьезно завышено.То есть вы каким-то образом согласовывали с ВЭБом свою методику?- Нет. Но мы провели соответствующий анализ по 16 российским банкам, имеющим одновременно наш рейтинг и оценку Standard&Poor’s. Анализ показал близость шкал. В частности, значение рейтинга «B-» по S&P соответствует рейтингу «B+» по шкале «Рус-рейтинга».Как вы считаете, почему российские банки, получившие достаточно высокие рейтинги от «большой тройки», теперь обращаются в российские агентства?- Потому что стало очевидным, что оценка риска должна быть более широкой, чем могут обеспечить три агентства. Они приходят к нам, но я не знаю, обращаются ли они в другие национальные агентства.Сколько занимает рейтингование одного банка?- Полноценная работа одного аналитика в течение около двух недель.Возвращаясь к вопросу о доверии к рейтингам, откуда оно появилось у того же ВЭБа, например?- Мы работали семи лет, чтобы завоевать доверие к нашим рейтингам. На протяжении этих лет, мы доказывали, что умеем присваивать рейтинги, и что они соответствуют реальности. Мы заработали доверие также у международных агентств. Рейтинги – это такой же товар, как, например, молоко. Вы покупаете его там, где оно свежее. Если два-три раза нарветесь на испорченное молоко, то вы никогда в этом магазине его покупать больше не станете. Здесь такой же принцип.Но в случае с рейтингами немного сложнее: оплачивает оценку одна сторона, а конечным потребителем становиться другая…- Да, здесь возникает своего рода треугольник: банк-клиент, инвестор и рейтинговое агентство, где и возможен конфликт интересов. Он разрешается через долгосрочную работу и деловую репутацию. Ведь у заказчика нет потребности в рейтингах, которые не признают инвесторы. Любая попытка получить «льготную» оценку сопровождается определенной опасностью. Это может подорвать репутацию агентства, а вместе с ней и ценность самих рейтингов. Люди сейчас смотрят и очень внимательно изучают такие вещи. Нынешние проблемы с корпоративными долгами и структурными продуктами в США серьезно сказались на доверии к международным рейтинговым агентствам.Одно из российских рейтинговых агентств присвоило оценку «А» банку «Электроника», только недавно поставив ее на пересмотр. Вы тоже изменили рейтинг этого банка уже после того, как о его проблемах стало широко известно. Вы не опасаетесь, что такие ситуации также подрывают доверие?- Во-первых, наш рейтинг данного банка был «B-». Я считаю, что это был вполне адекватный рейтинг. Почему мы долго держали его на этом уровне, когда было очевидно, что у банка проблемы? Я объясню наш подход. Агентство несет ответственность перед тремя сторонами. Первая – наши клиенты, которые оплачивают свои рейтинги. Наш долг перед ними – присвоить справедливый рейтинг, не завышенный и не заниженный. Вторая сторона – инвестор. Ему мы предоставляем аналитические материалы и вовремя сообщаем об изменении рейтинга. Но есть еще долг перед третьей стороной – рынком в целом. Когда мы присваиваем справедливый рейтинг вовремя, это хорошо для него, потому что он может эффективно распределять свои средства в нормальной обстановке. Но когда рынок попадает в кризис, люди перестают действовать в разумных рамках. В обычных условиях, если мы понижаем рейтинг или предупреждаем о возможном понижении, это воспринимается как естественное явление. Но во время кризиса любое упоминание отрицательного характера вызывает резкую и непредсказуемую реакцию. Например, бывает так, что нужно понизить рейтинг всего на одну ступень, скажем, с «очень хорошо» на «просто хорошо». Люди же в условиях паники в этом видят не какое-то незначительное изменение качества риска, а большие проблемы у банка. Поэтому мы намерено перестали повышать или понижать рейтинги, чтобы не провоцировать нерациональные действия в отношении банков. Нашим клиентам и подписчикам мы все равно объясняем, что делаем, вовремя сообщаем, что происходит, но это информация платная, а не публичная. В отношении «Электроники» было очевидно, что снизилась кредитоспособность, но мы об этом не объявили. Только после вмешательства ЦБ, мы понизили рейтинг, но не поставили его «на дефолт». Мы указали тот уровень, при котором существует риск вложений сейчас, но вероятность потерь для тех, кто уже вложил, невелика. И здесь есть тонкость. На самом деле кризис показывает, насколько методологии оценки кредитоспособности верны.А как организовано динамическое наблюдение за банками?- Мы каждый месяц пересматриваем рейтинги на основании отчетности по РСБУ.Бывают проблемы с получением информации?- Да, задержка информации имеет место, например, один из банков стабильно задерживает данные на месяц, поэтому мы поставили ему рейтинг на одну ступень ниже, чем можно было бы. Если банк не хочет вовремя сообщать информацию о себе, то в этом кроется определенная опасность.Насколько «глубоко» по сравнению с теми же аудиторами рейтинговые агентства «входят» в банк?- Для любого современного инвестора интересен и доход, и риск. В принципе, прибыльность и доход определяются путем изучения финансовой отчетности – для этого нужен аудитор. Но чтобы определить риск, нужно рейтинговое агентство. Поэтому, можно сказать что, агентство работает не с тем, что случилось, а с тем, что может случиться. Наша задача – определить, какие риски существуют и как они могут реализоваться. Поэтому, наши исследования проводятся всесторонне и полно, начиная с истории развития банка, его структуры, различных внутренних процедур и регламентов, бизнес-процессов, конечно же, анализа финансового состояния в разрезе трех последних лет, уровня менеджмента и корпоративного управления. Важным компонентом является также получение информации об организации в прессе, мы реагируем на импульсы, которые идут с рынка от партнеров и других контрагентов.И как вы определяете качество управления рисками?- По-разному, в принципе, все это здравый смысл и теория менеджмента. Уже существует достаточно понимания того, как лучше управлять банком. Мы смотрим на эти вещи, которые очевидны: существует ли модель управления, чем она отличается от других, и только тогда после всех этих определений приходим к своему мнению.А предусмотрены какие-то формализованные критерии? Например, в банке должно быть положение о риск-менеджменте…- Да, оно должно существовать. Но проблема обычно не в наличии положения как такового, а в том, что никто его не читает и не выполняет.То есть ваши специалисты могут протестировать риск-менеджера на знание этого документа?- Да, бывает, что когда спрашиваем топ-менеджера клиента: «у вас есть прописанные процедуры?», он отвечает: «да». Задаем вопрос рядовому сотруднику, он говорит: «не читал». Положение о риск-менеджменте не имеет значения, если оно не является рабочим документом для предприятия.В какой мере в ваших методиках сочетается математическая модель и качественные оценки? Вообще, чем рейтинговые модели отличаются от классического финансового анализа?- По сути, это и есть классический финансовый анализ, который начал развиваться в начале XX века. Финансовый инжиниринг, как это воспринимается сейчас, появился еще в 60-х годах, там есть некоторые отступы, но в принципе, все сводится к тому, как оценить риск. Мы здесь не открывали Америку. Но хочу отметить, что зацикливание на математическую материю — порочное дело, и нынешний кризис во многом это доказал.Именно поэтому существуют рейтинговые агентства, хотя банковские аналитики, сами способны оценивать риски?- Конечно, способны. И аналитики из рейтинговых агентств переходят в банки и обратно. Это одна и та же деятельность только с разными фокусами: для банка финансовый анализ необходим, чтобы определить свои лимиты, а для рейтингового агентства это более общая задача – показать рынку, как правильно перераспределять риски. И поскольку в качественных оценках есть доля субъективизма, необходимо, чтобы мнений было много, много рейтинговых агентств, предоставляющих оценки. Мы движемся именно в этом направлении: большие банки имеют свои рейтинговые агентства внутри, существуют также и внешние. Только крупные операторы могут позволить себе целое подразделение по рейтингу, в целом это дорогостоящая вещь. И банки, и обычные инвесторы будут проводить свой анализ, но будут пользоваться и результатами работы других рейтинговых агентств.Чем больше агентств, тем лучше для рынка?- Да, в этом случае есть определенные аргументы. Есть мнение, что если будет большое количество рейтинговых агентств, то начнется продажа «хороших» рейтингов. Но с другой стороны, если это и произойдет, то об этом тут же станет известно всему рынку – менеджеры тех же банков будут рассказывать своим друзьям, с каким агентством проще договориться, с каким – сложнее.Не с этим ли все-таки связаны более жесткие требования к национальным рейтингам со стороны того же ЦБ и ВЭБа?- Возможно, они так и думают. Я могу их понять, здоровый скепсис должен быть. Но мы получили определенную долю доверия от государства, пусть небольшую, и наша задача – ее оправдать.Вы закладываете в ваши методики элементы стресс-тестирования?- Стараемся, но в любом случае, в рейтинге заложено мнение агентства! В нем учитывается очень много количественных и качественных факторов. Качественные факторы могут повлиять на один-два уровня рейтинга.Уровня или ступени?- На самом деле по-разному, есть вещи в корпоративном управлении, которые очень трудно оценить математическим образом – качество менеджмента, например. А ведь это очень важно, если управляющий банком за время своей карьеры допустил недобросовестность в работе. В нынешней обстановке он может и будет работать нормально, но что случится, если ситуация изменится? Это действительно будет большой проблемой. Она, конечно, решается, но впоследствии будет трудно избежать оценки людей.То есть в примере с менеджером вы смотрите вплоть до биографии человека?- Именно так.Только на уровне топ-менеджмента или вплоть до конкретных людей, которые отвечают за риски?- Нет, естественно, только на уровне топ-менеджеров и ключевых акционеров – тех, кто определяет корпоративное управление.Агентства «большой тройки» предлагают заполнять довольно пространную анкету с, казалось бы, странными вопросами. Например, «как вы оцениваете приемлемый для себя риск?». Вы тоже практикуете подобный подход?- Нет. Мы не пользуемся вопросами анкеты, потому что стараемся сделать нашу работу наименее проблематичной для банка. И от этого, качество не страдает. Но я понимаю логику таких вопросов: интересно, как ответит клиент при заполнении анкеты, и что будут говорить его сотрудники во время встреч с аналитиками агентства.В какой мере учитывается специализация банков?- Учитываются, но в принципе специализация не является характеристикой банка.Это какие-то типовые модели, скажем, для ипотечного банка или банка, специализирующегося на кредитном пластике?- Редко встречаются банки, которые имеют один-три бизнеса. Даже мелкие кредитные организации обладают достаточной диверсификацией по структуре привлечения, активам, это способствует снижению рисков. Поскольку банки стараются уменьшить свои риски, они стремятся расширить свою деятельность.То есть модель универсальна?- Да, но опять же говорю: есть количественные показатели, и есть качественные. Качественные определяются некоторыми моментами, которые одинаковы для всех банков. Что касается количественных, то естественно, что розничный банк мы будем оценивать иначе, чем банк, который специализируется на обслуживании корпоративных клиентов.ЦБ и ВЭБ не скрывают, что готовы поддерживать в первую очередь банки с высокой долей регионального рынка и большими объемами вкладов граждан. Потенциал поддержки со стороны государства учитывается в методике?- Сегодня проблема в том, что население может забрать деньги в любой момент, то есть сами банки не защищены от вкладчиков. Требуются законодательные изменения, а именно принятие закона о безотзывных вкладах. Еще проблема заключается в том, что у российских банков нет долгосрочных ресурсов. Конечно, все эти параметры включаются в рейтинг, например: сколько средств населения в банке, сколько вкладывается в реальный сектор. Это и есть предмет анализа.Но речь идет о специфических факторах. С одной стороны, большая доля вкладов граждан в условиях кризиса — это риск моментальной потери ликвидности. С другой стороны – основание рассчитывать на поддержку государства…- Я бы не сказал так четко, как вы. Но в любом случае оказанную поддержку государства непременно надо оценить. У него могут быть разные мотивации, не только депозиты населения. И надо также посмотреть на задачи, например, того же ВЭБа, возможно, он определяет критерии не по оценке риска, а по социальной стабильности, а это другая задача.Взять ситуацию с «КИТ Финансом», Связь-банком. Они попали в тяжелую ситуацию, потом поменялись акционеры, банки сейчас продолжают деятельность, в какой-то мере сохранилась клиентская база. Как их будет оценивать рейтинговое агентство, и как повлияет на оценку факт смены акционеров?- Мы смотрим на риск для тех, кто вкладывает в банк, я имею в виду вкладчиков и кредиторов разного типа. Но мы не оцениваем банк для акционеров, это не наше дело. Здесь факт смены руководства и акционеров для кредиторов положителен. Нет очевидной проблемы, как в 90-е годы. Сейчас я не видел ни одной публикации, где бы говорилось о том, что вкладчики потеряли деньги. То есть, это показывает, что российская банковская система стала сильнее, чем совокупность ее компонентов. Помню, когда исследовал банковский сектор в России пять лет назад, то я постоянно говорил, что он не является системой, а всего лишь совокупностью компонентов. Сегодня кризис показывает обратное и это хорошо для страны.В какой мере макроэкономическая ситуация учитывается и как она интегрируется в систему оценок?- Естественно, необходимо понять макроэкономические события, хотя в ясном виде учитывать их трудно. Сколько стоит доллар – это макроэкономическая категория. Но на самом деле нам не надо знать, какова будет курсовая динамика в ближайшие два-три года. Чтобы оценить банк, нам необходимо знать, насколько он подвержен рискам, связанным со скачками курсов и ставок. То есть, в какой мере его бизнес устойчив к колебаниям как таковым.И все же вы пытаетесь подставлять в какие-то матрицы параметры изменений, чтобы посмотреть, как на это отреагирует банк?- Нет, есть много других показателей, которые говорят нам о его подверженности рискам. Например, объем открытых валютных депозитов покажет нам его зависимость от курсовой динамики. Естественно, были исследования и попытки оценить возможные изменения не только «в моменте», но и на перспективу. Но для России такое моделирование еще впереди. Возникает другой вопрос, насколько такие точные модели вообще нужны? Самые прогрессивные институты, которые занимались этим, – инвестиционные банки, ныне рухнувшие. Они не смогли учесть или просто закрыли глаза на вопиющие риски, увлекаясь исследованием очень тонких материй. Еще раз подчеркну: надо иметь здравый смысл, не зацикливаться только на математике. Должно быть понимание, зачем мы этим занимаемся. Например, рейтинговые агентства, которые оценивали CDO, моделировали, как изменение процентной ставки будет влиять на желание граждан переплатить или заранее погасить задолженность, но они не учли, насколько существенными могут оказаться перемены в экономике, и как они отразятся на выплатах. Вроде бы, это очевидные вещи, но агентства, которые видели рост в экономике последние 20 лет забыли, что бывают и существенные спады. Может быть и так, что кредитоспособность заемщиков вообще не изучалась. Все эти модели были очень красивыми, обоснованными математически, но не учитывали некоторые вещи, которые имели гораздо больший вес.Каким показателям придаете наибольший вес вы?- Ликвидность, капитал, корпоративное управление. И эти вещи очень связаны между собой  в особенности в условиях кризиса. На самом деле в какой-то момент у банка, вообще, может не оказаться капитала, и такие случаи были, в том числе и в России. Но благодаря сильным акционерам и менеджменту, удавалось поддерживать ликвидность на таком уровне, что банк в любой момент мог исполнять обязательства на крупную сумму. Разумеется, если бы все кредиторы разом предъявили требования, то случился бы крах. С другой стороны, капитал без ликвидности тоже не спасет. Корпоративное управление очень важный момент, потому что существует два понятия – умение платить и желание платить. Бывают бизнесмены, которые могут платить по своим обязательствам, но не хотят, полагая, что все можно списать на кризис. Вот на это надо смотреть и обращать внимание.Но как? Как оценить это в «мирные» времена?- Существует интересный момент – отношение акционеров и менеджмента к своим сотрудникам, оно о многом говорит.А есть у вас какой-то внутренний рейтинг доверия к источникам информации?- В принципе, да, но это определенное ноу-хау. Необходимо, чтобы аналитики постоянно общались между собой, говорили с коллегами на рынке.Присваивая рейтинг, вы сравниваете банк с другими операторами?- Да, мы считаем, что это совершенно необходимо. Чтобы понять, что банк работает лучше, его надо сравнить с другими операторами в похожих обстоятельствах, если один банк может получить прибыль по ритейлу на порядок выше, чем другой, надо понять почему, и каковы здесь риски.Сравниваете в рамках одного рынка?- Нет, нам всегда важно знать о финансово-экономической ситуации и в других странах, в этом и заключается деятельность наших старших аналитиков.