«Viberi» Кто рискует в России

«Viberi» Кто рискует в России
«Viberi» Кто рискует в РоссииИстория IПавел ЧеркашинВозраст: 37 летРодился: МоскваКомпания: Microsoft RusТип: инвестицииЛюдей, как Павел Черкашин, называют бизнес-ангелами: они инвестируют еще на стадии идеи, когда даже юрлица может не быть. Но и суммы невелики. Так, предприниматель говорит, что никогда не вкладывал в проект больше $200 тыс. При этом он официально занимает должность генерального менеджера по потребительской стратегии и онлайн-сервисам российского офиса Microsoft. «Я почти всю жизнь занимался предпринимательской деятельностью, но потом начал работать в крупных компаниях и стал как-то скучать по стартапам, – делится своими переживаниями Павел Черкашин. – При этом ко мне периодически обращались со своими идеями друзья, да и свободные средства, которые можно было бы инвестировать, тоже имелись. А поскольку в стартапах я разбираюсь лучше, чем, например, в фондовом рынке, то, в общем-то, все сложилось естественным образом». На операционное управление своими проектами топ-менеджеру Microsoft времени не хватает, впрочем, оно и к лучшему. Его роль сводится к предоставлению денег и советов. Павел Черкашин инвестировал в немалое количество проектов. Но из «взлетевших» называет два. Во-первых, интернет-телевидение TVigle. Все начиналось с идеи, с которой к нему пришел старый друг Егор Яковлев, ныне возглавляющий эту компанию, и попросил его поддержать. Партнеры совместно инвестировали около $400 тыс., потом привлекли венчурный фонд «Allianz Росно Управление активами», сохранив за собой контрольный пакет. Фонд вложил в проект уже порядка $8 млн в 2007–2008 годах, а весной 2010-го стоимость всего TVigle оценивалась уже в $45 млн, по неофициальной информации. Второй проект – Крибле.ру – представляет собой систему активных продаж в интернете, с помощью которой менеджер по продажам может найти своего потенциального клиента на сотнях партнерских сайтов, предложить свои услуги и общаться с ним в текстовом чате типа ICQ. «Довольно интересная, на мой взгляд, модель в области продаж, – говорит Павел Черкашин. – Я инвестировал в этот проект, других инвесторов еще не привлекли».К нему обращаются, в основном, по знакомству. Но много людей приходит через социальные сети – в первую очередь, «Мой Круг». Плюс с недавних пор Павел начал выступать на мероприятиях вроде Российского интернет-форума. Сейчас топ-менеджер Microsoft является инвестором десятка проектов в области онлайн-сервисов, мобильных приложений, социальных игр и производства медиа-контента нового типа. «Некоторые развиваются успешно (пример – TVigle), – рассуждает он. – Другие – борются за свое место под солнцем или умирают, чтобы возродиться в другом качестве».История IIБорис СатовскийВозраст: 47 летРодился: ЕкатеринбургКомпания: «Русские навигационные технологии»Тип: цифровая картографияДед Бориса Сатовского был главным конструктором завода «Уралмаш», изобретателем шагающего экскаватора, дважды лауреатом Сталинской премии. В семейном архиве до сих пор хранится копия авторского свидетельства. Внук добился известности, сумев заработать состояние своим собственным умом и талантом. Выпускник МФТИ создал компанию «Русские навигационные технологии», занимающуюся производством, разработкой и внедрением системы мониторинга и контроля транспорта «АвтоТрекер» на основе технологий GPS/ГЛОНАСС. Эксперты называют проект образцовым с точки зрения реализации бизнес-плана. РНТ выросли и достигли расчетных результатов за расчетное время, прирост оборота к бизнес-плану составил 10%. Производимый продукт занимает 25–27% рынка навигационных систем. «Даже конкуренты признают наше технологическое лидерство в данной области, – с удовлетворением рассказывает Борис Сатовский. – Кроме того, компания бурно развивается, ежегодно прибавляя 50% к выручке». Специалист в области аэрокосмической техники по распределению начинал в Институте космических исследований РАН, где занимался техническими задачами, связанными с автоматическими межпланетными станциями. Но хотелось больше инициативы, достойной зарплаты. Новым местом работы стало совместное российско-британское предприятие, которое, как и тысячи других в начале 1990-х, занималось импортом персональных компьютеров в Россию. Старшим другом и партнером по бизнесу стал англичанин Майкл Хатчисон. С ним Борис Сатовский в 1992 году создал «Руслан Коммуникейшнз» – ныне одну из ведущих российских компаний в области корпоративных информационных систем. Она и стала инкубатором для навигационного продукта. В 2002 году на базе отдела перспективных разработок «Руслана» начались первые работы по созданию навигационного оборудования и программного обеспечения «АвтоТрекер». Несколько опытных образцов показали работоспособность концепции. К проекту присоединилась группа единомышленников, которых пригласил Сатовский, после чего проект вышел на коммерческую основу. «Мы вкладывали все свое время, энтузиазм и усилия в этот проект, он развивался, но медленно, – говорит Борис Сатовский. – Сформировалась база заказчиков, было реализовано порядка тысячи устройств. Наступил момент, когда количество должно было перейти в качество. Понадобились профессиональные венчурные инвесторы».РНТ сразу получили позитивный отклик, ведь на продажу выставлялась не чистая идея, а идея, которая себя коммерчески оправдала на первых заказчиках. «Нам не надо было никому доказывать, что это жизнеспособный коммерциализированный продукт, он уже сам себя продавал, существовал в конечном виде, – объясняет Борис Сатовский. – Если есть хороший продукт, что нужно сделать? Рассказать об этом рынку. Как? С помощью рекламы, через развитие дилерской сети, через представительства, через маркетинг. Это все вещи очень дорогостоящие. Маленькая компания, состоявшая на тот момент из 10–20 человек, за счет собственных средств не имела возможности это сделать».В 2008 году компанией заинтересовался «ВТБ – Фонд венчурный», который приобрел 30,7% акций за 170 млн рублей. А 7 июля 2010 года компания провела IPO, разместив на инновационной площадке ММВБ 18% акций. На 1 ноября ее капитализация составляла 1,4 млрд руб­лей – в семь раз больше выручки по МСФО в 2009 году (210 млн руб­лей). Стоимость доли венчурного инвестора увеличилась в два раза. История IIIАндрей ТулуповВозраст: н.д.Родился: н.д.Компания: «Сейсмо-шельф»Тип: геологоразведкаВ 1995 году в амстердамском аэропорту на борт самолета Амстердам – Москва сел Андрей Тулупов вместе с женой и 11-летним сыном. Выпускник физфака МГУ возвращался на родину, отработав по контракту с Институтом физики плазмы. Мог остаться в Голландии или принять предложение других европейских институтов, но не остался, не принял, забрал семью и отправился в Москву. Андрей говорит, одной из причин возвращения стал 11-летний сын, которого надо было более серьезно учить. Не нравилась ему, потомственному научному работнику, не очень-то напряженная система европейского школьного образования, нацеленного на прикладные навыки, а не на фундаментальные знания. Андрей начал с того, что знал лучше всего. Собрался с товарищами, создал инжиниринговую фирму, стал выполнять заказы. Потом увлекся бизнес-идеей и вложил собственные деньги в новый проект – производство настоящего морса. В отличие от остальных производителей, которые покупают концентрат за рубежом, разводят его водой и наливают в коробки, Андрей Тулупов предложил рынку натуральный продукт, полученный из ягод, воды и сахара и разлитый в стеклянную тару. «Технология была уникальной, – вспоминает он. – Мы морс не варили, а применяли авторский метод пульсационной экстракции. Получалось 50 тыс. бутылок в месяц. Во-первых, недостаточно, чтобы занять серьезную нишу на рынке, во-вторых, посвятить всего себя морсу я не захотел». Андрей взялся за новые проекты. Опыт создания бизнеса очень пригодился. Еще было производство препаратов для здоровья, порошковая окраска металлоизделий, сборка геофизических приборов для поиска рудных месторождений, в первую очередь золота. Но в большинстве из них он выступал как профессионал по привлечению средств, стараясь не влезать в оперативное управление. Впрочем, одним из нынешних проектов, тоже из области геофизики и морской разведки нефти и газа, Андрей управляет сам. В основе проекта – электроразведка. Углеводороды, точнее, нефть и газ, обладают более высоким сопротивлением, чем большинство окружающих пород. Так можно обнаружить их присутствие в недрах. В каком-то смысле два последних проекта связаны. В частности, электроразведка следует после сейсмической, определяя, что именно находится в резервуаре, найденном, возможно, методом сейсморазведки. «За многокомпонентной сейсморазведкой углеводородов стоят миллиарды, – рассуждает Андрей Тулупов. – Что такое разведка нефти на суше? Бурится пробная скважина. Это стоит $1–2 млн, но нефти там может не быть. Из десяти скважин шесть оказываются сухими. Однако подобные потери в масштабах нефтяной отрасли относительно невелики. Но если все это происходит под водой? Там между человеком и машиной могут быть сотни метров, а то и километров воды. Это принципиально другие оборудование и технологии, каждая разведочная скважина зачастую обходится уже в сотню миллионов долларов. А уверенности по-прежнему никакой. Представьте масштаб ошибки. И тут мы говорим: не надо бурить! Если густо засеять зону поиска сейсмическими станциями, которые могут обрисовать виртуальный срез земной коры, по эффективности это будет равнозначно бурению. Во-первых, можно найти месторождение и, во-вторых, оконтурить его». В короткие сроки появились компания и комплекс станций для испытаний. Но, чтобы приступить к морским опытным работам, требовались инвестиции. По расчетам, для первого этапа – 300 млн рублей. Следующий шаг – экспертная оценка проекта. Инвесторов нашли в «Allianz-Росно Управление активами», управляющей фондом «Новые технологии», созданным с участием РВК. Инвестиции составили 150 млн рублей. Вторым инвестором должна была стать одна из структур «Газпрома». Но там раскачивались неспешно, и только в последнее время ситуация стала меняться. История IVСергей ДмитриевВозраст: 59Родился: МоскваКомпания: «Волоконно-оптическая техника – Капитал»Тип: производство32 года назад молодой специалист Сергей Дмитриев пришел работать в новое для СССР промышленное направление – волоконную оптику. С тех пор все его начинания связаны с перспективами использования оптоволокна. В годы Союза это были проекты для «оборонки», в перестройку – линии передачи данных и организация интернет-доступа. «Мы с коллегами смогли с минимальными инвестициями создать сеть, охватывающую более 2 млн квартир», – вспоминает Сергей Дмитриев историю возникновения компании «Мультирегион», которая в июле этого года продана МТС за $218 млн. По его мнению, дальнейшие перспективы сектора связаны с прикладным использованием оптоволокна, в том числе с созданием датчиков. Сергей Дмитриев стал инвестором трех проектов, ориентированных на различные области применения. Одна из компаний будет выпускать датчики для энергетиков. «Сила тока и напряжение в линии до сих пор измеряются трансформаторами, которые встроены в сеть. В случае аварии происходит обрыв сети, например, в 2005 году на подстанции на улице Чагина в Москве сгорел как раз измерительный трансформатор, встроенный в сеть, – рассказывает Сергей Дмитриев. – Наш датчик на базе оптоволокна позволяет бесконтактным методом измерять ток и напряжение без нарушения целостности сети».Пока подобные приборы производятся только одной канадской компанией, да и то на основе российского оптоволокна, которое выпускается Институтом радиотехники и электроники опытными партиями в несколько километров в год. Хватает на несколько сот датчиков. Сергей Дмитриев планирует наладить промышленное производство и волокна, и датчиков. У канадской компании появились причины для беспокойства: не факт, что волокно будет им поставляться после открытия российского произодства. Производственная компания «Профатек» начнет работать в конце 2011 года в Подмосковье, а через 3–4 года завод планирует выпускать 2–3 тыс. приборов в год. Пока что датчики собираются в институте и стоят 600–700 тыс. рублей.Благодаря сотрудничеству с «Роснано» в проект удалось привлечь группу «Онэксим», выделено финансирование на исследовательскую деятельность. «Волокно, которое сейчас поставляется за рубеж, – первого поколения. Показания датчиков на его основе очень зависимы от температурного режима, приходится уделять много внимания термостабилизации, – объясняет Сергей Дмитриев. – Нам удалось решить проблему: создать волокно второго поколения. В основе нашего сертифицированного прибора лежит именно эта разработка. Мало того, началась работа над созданием волокна третьего поколения, с наноразмерными кварцевыми ребрами внутри несущей кварцевой оболочки, на которые «подвешивается» сердцевина волокна. Преимущество разработки – в отсутствии чувствительности к диаметру намотки кабеля. Мы получим высокочувствительный датчик». «Роснано» принадлежит 45% акций проекта, остальное – компании «Онэксим-ВОТ-Капитал» (30% акций последней компании принадлежит Сергею Дмитриеву). Бюджет проекта – 1,33 млрд рублей. История VАлександр БрызгаловВозраст: н.д.Родился: н.д.Компания: «Вектор роста»Тип: инвестицииВыпускнику челябинского «политеха» применять свои инженерные способности на оборонном предприятии долго не пришлось. Уже в 1988-м он организовал первый кооператив по прокату видеофильмов – весьма востребованный бизнес в то время. Немного позднее занялся кинопрокатным бизнесом и даже купил у «Мосфильма» права на новую комедию Аллы Суриковой. Уже в 1990-х, занявшись торговлей, Александр Брызгалов первым привез в Россию молочные продукты President и множество других французских деликатесов, которые значительно раздвинули горизонты гастрономических представлений россиян. При этом все приходилось делать с нуля, включая создание программного обеспечения для автоматизации своей деятельности, и даже издавать профессиональный журнал «Провиант» для оптовой и розничной торговли всей страны. Но в 2005 году он решил продать весь свой торговый бизнес. Попрощался с сотрудниками и ушел искать новое, интересное для себя направление. Так в его жизни появились венчурные инвестиции – отрасль, на тот момент в России только зарождавшаяся. Александр подошел к делу основательно: получил второе образование по специальности «Инновации и инвестиции» в Российской академии государственной службы при президенте РФ, а за опытом отправился в компанию «Финам», сразу став руководителем инновационных проектов. Перед ним ставилась задача – искать самые интересные российские стартапы и привлекать в них венчурные инвестиции. «Мы работали внутри проектов в качестве членов совета директоров. «Бегун», «Мамба» и другие до сих пор остаются лидерами в своих сегментах», – говорит Александр. На одном из проектов незаметно произошел его переход в зону собственного венчурного бизнеса: Александру Брызгалову проект из области мобильной рекламы очень понравился лично, но «Финам» не стал включать его в свой венчурный холдинг. Тогда он договорился с акционерами и вошел в команду. То была компания «Гигафон»: идея в том, что в момент звонка на экране смартфона появляется рекламное сообщение, соответствующее интересам человека с учетом его возраста. «Было сложно. Два с половиной года назад на тему мобильной рекламы размышляли лишь теоретически. Акционеры не имели опыта венчурного финансирования, но требовали немедленных результатов. Тем не менее, проект был успешно продан крупным инвесторам из Азиатского региона», – резюмирует Александр Брызгалов. Другой проект – «Геолайф», – связанный с навигационными сервисами, оказался менее удачным. Стратегический инвестор с началом кризиса перестал финансировать проект, и партнеры были вынуждены его продать другому инвестору. Однако предприниматель уже чувствовал себя в венчурных инвестициях вполне уверенно. Там появилась РВК, и Александр Брызгалов основал фонд «Вектор роста».По его опыту, судьба проекта определяется в течение первого года. Если движется по продуманному «вектору», «растет» – его финансирование продолжается. В противном случае «Вектор роста» старается выйти из проекта и переложить свои активы в более перспективные идеи. «Если за год в проекте не удалось добиться значительного прогресса, маловероятно, что он «выстрелит» потом. Вовремя выйти из проекта – Искусство с большой буквы», – отмечает Александр Брызгалов. Он резюмирует: «Здесь не нужны фабрики и заводы, которые стоят миллиарды. Хороший проект может быть проинвестирован на сумму от 10 до 20 млн рублей. Если проект через год вышел на самоокупаемость, то это отличный проект. Чаще бывает от полутора до двух лет. Если через три года из него удается выйти с хорошим плюсом, то это венчурное счастье». История VIСергей БелоусовВозраст: 39 летРодился: Санкт-ПетербургКомпания: ParallelsТип: программное обеспечениеВ 2010 году с Сергеем Белоусовым случилась поистине невообразимая вещь – он вошел в рейтинг миллиардеров «Выбери!by». Логичный итог его трудов в сфере разработки программного обеспечения: о компаниях Parallels и Acronis знает любой более-менее сведущий в компьютерах человек. Хотя гораздо большему числу россиян лучше знаком другой брэнд – производитель бытовой техники Rolsen. Ко всем этим компаниям Сергей Белоусов имеет самое непосредственное отношение как совладелец. И как человек, неоднократно привлекавший деньги венчурных фондов. Вряд ли ошибетесь, если назовете Сергея Белоусова наиболее сведущим в этом деле человеком со стороны проектных компаний. На четвертом курсе МФТИ он занялся сборкой и продажей компьютеров, через два года переключился на телевизоры, основав вместе с однокашником Ильей Зубаревым компанию Rolsen. Очень просто, но додумались партнеры до этого одними из первых: комплектующие закупались в Юго-Восточной Азии, телевизоры собирались в России, а продавали их под «корейским» брэндом. Илья Зубарев координировал работу в Москве, а Сергей Белоусов – в Сингапуре. Бизнесмену так понравилось в этом городе, что он даже сменил гражданство. Впрочем, производство увлекло его ненадолго. В 1999 году появилась компания SWsoft. «Но кусок, который мы собрались откусить, оказался слишком большим: разработать и операционную систему, и систему управления и хранения данных, – вспоминает Сергей Белоусов. – Со временем мы прекратили заниматься разработкой ОС, а систему управления и хранения данных выделили в отдельный проект Acronis. Разработку ПО, которое позволяло бы сервис-провайдерам уплотнять свои сервера и изолировать клиентские приложения, полностью передали в Parallels». Позже эти компании стали лидерами в своих сегментах рынка. Но на пути к триумфу предприниматели наступили на немалое число грабель. Проблемы возникли как раз после привлечения венчурных инвестиций, но причиной их было собственное непонимание принципов работы этого рынка на Западе. «Предприниматели склонны относиться к венчурным фондам как к одной особой категории инвесторов, забывая, что они бывают пяти-шести типов и этап развития бизнеса должен соответствовать типу венчура, – рассуждает Сергей Белоусов. – Например, фонд, специализирующийся на участии в завершающих стадиях развития бизнеса, вряд ли поможет чем-нибудь, кроме денег, компании, только приступившей к созданию продукта. Он способен рассказать, как работает двухсотмиллионная компания, помочь привести в команду только высококлассный топ-менеджмент. А зачем на стадии рождения продукта нужен, например, финансовый директор?» Конкретно для Parallels ошибка привела к потере в темпах развития. Хотя Сергей Белоусов принял сингапурское гражданство, на вопрос: «Какую страну считаете домом?» – отвечает однозначно: «Я русский». Просто в 1994 году, когда он занимался сборкой ПК, а потом дистрибуцией софта и его доработкой, бизнесмену частенько приходилось бывать за границей. Путешествовать с российским паспортом было неудобно – приходилось получать много виз. Вот он и взял сингапурское гражданство.