«Viberi» Раздел-беспредел
«Viberi» Раздел-беспределНе так давно губернатор Сахалинской области Александр Хорошавин попросил премьер-министра Виктора Зубкова пересмотреть распределение доходов от реализации нефтегазовых проектов по СРП. И есть от чего. Добыча нефти на Сахалине с каждым годом рекордно растет: в 2007 году по сравнению с 2006-м в 2,3 раза – до 14 млн тонн, в текущем году она может достичь 25 млн тонн. В преддверии выхода двух реализуемых на острове проектов СРП на пиковые объемы добычи регион хочет вернуть упускаемую выгоду. До недавнего времени причитающаяся России часть выручки от реализации добытых углеводородов (роялти) между субъектом РФ и федеральным бюджетом делилась следующим образом: 60% – области, 40% – центру. Сегодня же Сахалин, как и все другие российские нефтегазовые территории, получает лишь 5% нефтяных роялти: остальное забирает центр, а газовые роялти и вовсе целиком уходят в федеральный бюджет. В результате, как уверяют в администрации Сахалина, только в 2007 году упущенная выгода местной казны составит 7,5 млрд рублей, а на пике добычи – до 20 млрд рублей ежегодно.
Сетуя на недостаток перечисляемых средств, островитяне тем не менее дают понять, что проекты «Сахалин-1» и «Сахалин-2» им выгодны – даже на таких «грабительских» условиях. Между еще совсем недавно кремлевские чиновники утверждали обратное, объявив режим СРП «уже ненужным России». Так ли это на самом деле?
Ошибки на старте. Сегодня в России в рамках трех СРП разрабатываются шесть нефтегазовых месторождений, хотя изначально предполагалось, что будут осваиваться около 30, в том числе знаменитые Приразломное и Штокмановское на шельфе Баренцева моря.
Все три СРП были заключены в начале 90-х годов прошлого века, не в самый лучший период для России. В 1994 году нефтедобыча упала до 306,8 млн тонн – это 54% от максимального уровня, достигнутого Россией в 1988 году (569,5 млн тонн). Кстати, этот рекорд до сих пор не побит: в 2007 году в России было извлечено из недр 491,4 млн тонн «черного золота». Денег на освоение новых месторождений (особенно крупных и сложных, как, например, шельфовых) в 90-х ни у государства, ни у отечественных компаний не было. По расчетам бывшего министра топлива и энергетики Юрия Шафраника, чтобы вывести отрасль из кризиса, в освоение залежей углеводородов необходимо было вкладывать минимум по $30–35 млрд в год. Эта оценка актуальна до сих пор, но лишь в последние два-три года ежегодный объем инвестиций достиг $8–12 млрд.
Уже много сказано о том, что сахалинские и Харьягинское соглашения были заключены на откровенно невыгодных для государства условиях, которые пролоббировали западные инвесторы, не скупившиеся на вознаграждение чиновникам, принимавшим соответствующее решение. Полностью исключить такой вариант, разумеется, нельзя. Но есть и другое объяснение. «В то время в России не было специалистов по СРП, да и неоткуда им было взяться, – рассказывает «Выбери!by» заведующий кафедрой экономики нефтяной и газовой промышленности Института нефти и газа им. Губкина Виталий Дунаев. – Неудивительно, что разработчики первых российских соглашений многого не знали и не могли все грамотно просчитать. В частности, внутреннюю норму рентабельности по проекту, от которой зависит распределение долей в прибыли между государством и инвестором. Мало кто мог спрогнозировать сегодняшний рост цен на нефть (а в те годы они были низкими – не более $20 за баррель) и заложить адекватные расчетные показатели».
Камни преткновения. Сейчас критики режима СРП как раз и пеняют на эти «смешные» расчеты, из-за чего на доходность проектов не влияет нынешний рост «нефтяных» цен, и государство теряет на этом огромные деньги. В «Сахалине-2» расчетная цена нефти – $60 за баррель, исходя из которой, как уверяет оператор проекта «Сахалин Энерджи», Россия в совокупности получит не менее $125 млрд в виде роялти и доли продукции.
Кроме того, как уверяют в Счетной палате РФ, государство возмещает расходы инвесторам по заниженным ценам, что увеличивает срок окупаемости СРП и, соответственно, отодвигает раздел продукции. Проверка показала: в 2005 году в проекте «Сахалин-2» затраты возмещались исходя из цены в $34 за баррель, тогда как мировые цены уже были в два раза выше. «Это лукавство, – поясняет «Выбери!by» генеральный директор «СРП-экспертиза» Михаил Субботин. – На самом деле зачет затрат производился исходя из мировых цен, по которым продукция и реализовывалась (это отражено в правительственном докладе о реализации СРП, последовавшем после отчета Счетной палаты). Кстати, я присутствовал на ее заседании и спрашивал аудиторов, почему они считали по $34? Но не получил вразумительного ответа».
Другой камень преткновения – постоянно растущая смета расходов инвесторов. В 2004–2005 годах операторы проектов скорректировали финансовые планы на освоение месторождений. Сметы затрат утверждает уполномоченный государственный орган, в который входят чиновники профильных министерств и главы регионов, где реализуются СРП. Наиболее острую реакцию властей вызвало увеличение общего бюджета на весь проект по «Сахалину-2» с $12 млрд до $20,8 млрд. «Сахалин Энерджи» обвиняли в непомерном завышении, и шум по этому поводу не стихал с 2005-го до конца 2006-го. Минпромэнерго, курирующее СРП, поручило независимым аудиторам, а также специалистам государственной «Зарубежнефти», проверить обоснованность расходов. Доказанной признали сумму в $19,2 млрд, которая и была утверждена. Случилось это сразу после того, как акционеры «Сахалин Энерджи» после экологических атак Росприроднадзора и других «воспитательных» приемов, согласились уступить «Газпрому», продав ему части своих пакетов. Сделка по покупке 50%+1 акция обошлась газовому монополисту в $7,5 млрд.
«Увеличение затрат вполне может быть достойно обоснованным, – поясняет аналитик «Атона» Антон Кончин. – Реальный рост инфляции, цен на материалы, комплектующие, оборудование и т. д. Но нужно понимать, что в действующих СРП не заложены условия для стимулирования инвесторов к снижению затрат, равно как и уменьшению срока окупаемости проектов». Как добавляет Виталий Дунаев, условия соглашения не побуждают операторов повышать рентабельность проектов, так как это невыгодно – с ее ростом доля инвесторов в разделе продукции снижается.
Впрочем, как считают некоторые аналитики, чтобы удерживать внутреннюю норму рентабельности ниже 17,5%, операторам придется очень постараться. В «Сахалине-2», например, по оценкам Михаила Субботина, она уже 14%. А качается там пока только нефть (промышленная добыча газа должна начаться в этом году), причем всего несколько месяцев в году. Дело в том, что «черное золото» с морских буровых перевозится танкерами, а в районе промысла ледовый период длится с декабря по июнь. В 2008 году должен будет введен в строй морской трубопровод, что позволит перейти на круглогодичный режим работы платформ и увеличить объем добычи.
Благо или вред? За время реализации СРП – с 1999 года по июль 2007?го – Россия получила, по подсчетам заместителя департамента нефтегазового комплекса Минпромэнерго Ольги Рыбак, свыше $1 млрд совокупного дохода. В Минфине объем полученных средств не называют, однако дают понять, что недовольны сделанными перечислениями. Между тем промышленная добыча углеводородов началась относительно недавно, затраты инвесторов оцениваются в $17 млрд, и возможности операторов пока ограничены. «Эксон Нефтегаз», например, не может продавать за границу газ, который добывает, – рассказывает «Выбери!by» аналитик «Тройки Диалог» Валерий Нестеров, – поскольку «Газпрому» предоставлено монопольное право на экспорт голубого топлива». Как считают опрошенные «Выбери!by» эксперты, проекты СРП некорректно рассматривать с позиции «большой или маленький доход получила Россия». Ведь помимо него в регионах появляется развитая промышленная и социальная инфраструктуры. Так, на Сахалине построены новый аэропорт, дороги, мосты, завод по производству сжиженного газа.
Минусы СРП никто не отрицает. «Но следует учесть, что в 2007 году рост совокупного общероссийского объема нефтедобычи составил 2,3%, из них 0,4% – вклад «Сахалина-1», – отмечает Валерий Нестеров. – Для оператора проекта это очень большая цифра, особенно на фоне того, что все остальные компании, кроме «Роснефти», продемонстрировали спад объемов добычи. Можно прогнозировать, что на ближайшие 2–3 года именно сахалинские проекты по СРП вкупе с «Роснефтью» (в том числе и за счет участия в «Сахалине-1») и, возможно, еще с «Лукойлом», будут обеспечивать пусть небольшой, но рост нефтедобычи в России».
Остается последний вопрос: может ли Россия сама, без участия иностранцев и тем более без всяких льготных налоговых режимов осваивать новые нефтегазовые территории? «На материке, возможно, это так и есть, – рассуждает Виталий Дунаев, – но я очень сильно сомневаюсь, что удастся обойтись своими силами на шельфе, особенно на Арктическом, в таких месторождениях, как, например, Штокмановское и Приразломное. Надо признать: пока мы еще не овладели в полной мере технологиями подводного бурения и производством соответствующего оборудования». Именно поэтому тот же «Газпром», несмотря на заверения, что ему не нужны западные партнеры в разработке Штокмана, через некоторое время их все-таки привлек. Правда, пока неясно, на каких условиях.
Получается, еще рано говорить, что российскому нефтегазовому капиталу при существующей налоговой системе (то есть не в рамках СРП) под силу разрабатывать шельфовые месторождения. «В таких проектах инвестору приходится нести большие затраты на начальных этапах, в том числе и тяжелое налоговое бремя. А риски очень высоки, к тому же далеко не всегда просчитываемые. Режим СРП снижает налоговую нагрузку, и при этом страхует риски. Для западных компаний это так же актуально, как и для российских», – говорит Валерий Нестеров.
Возможно, государство придумает альтернативу соглашениям о разделе продукции. Но пока ее нет. Кроме того, буквально на днях министр промышленности и энергетики Виктор Христенко заявил, что от СРП отказываться рано. Просто надо вносить в них адекватные и выгодные для России условия.
Подробности: Что такое СРПСоглашения о разделе продукции – особый налоговый режим при совместной разработке недр.
Государство предоставляет инвестору на длительный срок (обычно 30–40 лет) право на разработку месторождения полезных ископаемых по специально оговоренным условиям. Их нельзя изменить в одностороннем порядке в течение всего срока действия СРП. До того как инвестиции в освоение месторождения окупятся, оператор проекта освобожден от ряда налогов, например на прибыль. Но при этом инвестор платит роялти, ставка по которым определяется как процент от стоимости добытого и реализованного сырья. Так, в «Сахалине-1» роялти составляет 8%, в «Сахалине-2» и Харьягинском СРП – 6%. Пока расходы инвестора не окупились, он имеет право оставлять себе выручку от реализации сырья за вычетом роялти. После полного возмещения затрат происходит собственно сам раздел продукции – в натуральном виде (газом, нефтью) или деньгами. Для двух сахалинских проектов это выглядит следующим образом. Пока внутренняя норма рентабельности оператора (ВНР) не превышает 17,5%, он берет себе 90% добываемой продукции или вырученных от ее продажи средств (и платит с них роялти и налоги), оставшиеся 10% отходит государству. Паритетное соотношение долей (50 на 50) происходит, когда ВНР находится в диапазоне от 17,5 до 24%. Когда ВНР превысит 24%, государство начнет получать 70%, инвестор – 30%.
Рубрики