«Viberi» Рафаэль в плену пиратов

«Viberi» Рафаэль в плену пиратов
«Viberi» Рафаэль в плену пиратовПо крайней мере на этом настаивает профессор Колумбийского университета в Нью-Йорке Джеймс Бек. Он утверждает, что галереей была куплена вовсе не работа великого мастера, датируемая 1507-1508 годами, а поздняя копия, изготовленная Винченцо Камуччини в 1827 году. Мнение нью-йоркского профессора противоречит заключению сразу 25 экспертов, которым хорошо знаком стиль Рафаэля. Впрочем, даже если отмести сомнения в подлинности (а вероятность ошибки хоть и стремится к нулю, но все же не равна ему), история этой «Мадонны с гвоздиками» не перестанет напоминать крепко закрученный бестселлер.
Патриотизм в убыток? Сам сюжет этой миниатюры (размер картины составляет всего 28,5 5 22,5 см) сразу оказался в разряде хитов: изображение Богоматери с младенцем, которые держат в руках скромные букетики цветов, часто копировалось и современниками Рафаэля, и его потомками. Такие всплески как ученического подражания, так и злостного пиратства породили вполне понятное недоверие к первоисточнику: более столетия «Мадонна с гвоздиками» хранилась в запасном фонде у приобретшего ее в середине XIX века герцога Нортамберлендского, считаясь лишь бледным подражанием себе самой. И в одночасье превратилась из обделенной вниманием Золушки в суперзвезду, когда в 1983 году была признана подлинником. Обладателем шедевра оказался потомок герцога Нортамберлендского герцог Нортамберлендский, который с 1992 года разрешил экспонировать картину в Национальной галерее в Лондоне. Новые страсти вокруг знаменитого полотна разгорелись, когда владелец собрался продать картину Музею Пола Гетти в Калифорнии: американцы предложили заманчивую сумму более чем в $54 млн. Впрочем, герцог обмолвился, что хотел бы оставить картину в пределах Британии, а Национальная галерея Лондона развернула широкомасштабную кампанию, чтобы сохранить шедевр в своих стенах. В результате в январе 2003 года британское правительство наложило временный запрет на вывоз «Мадонны…» из страны, чтобы дать галерее возможность собрать требуемую сумму. Деньги искали целый год: так, британский лотерейный фонд «Наследие» пожертвовал на покупку полотна 11,5 млн фунтов стерлингов. На «патриотичной» сделке, которая состоялась в середине февраля 2004 года, герцог потерял более $12 млн. Впрочем, с этой суммой он расстался, видимо, без особого сожаления: в случае продажи картины в США ему пришлось бы заплатить государству значительные налоги. Как бы то ни было, сумма слишком велика даже для самой гениальной фальшивки.
Поддельные тонкости. Классификация подделок художественных произведений — дело не столь легкое, как это может показаться с первого взгляда. Конечно, бывают откровенные подделки, однако встречаются и просто копии, которые их авторы (в отличие от иных нечистых на руку дилеров) вовсе и не думали выдавать за оригинал. Наконец, существуют авторские повторения, дублирующие произведения художника, — они могли быть выполнены не только им самим, но и представителями его школы.
Эксперты ведущих российских музеев не могут припомнить случая, когда картина, уже вошедшая в музейное собрание, на поверку оказалась бы фальшивкой: как правило, такие работы обнаруживаются гораздо раньше. «Из последних поступлений, — рассказывает «Ф.» главный хранитель Третьяковской галереи Екатерина Селезнева, — мы получили дар от Нины Суетиной, дочери известного супрематиста, который включал в себя работы Казимира Малевича, Ильи Чашника и, разумеется, самого Михаила Суетина. Странным образом к ним была присоединена и работа Владимира Боровиковского «Портрет Павла I». Мы подвергли всю коллекцию экспертизе, и стало ясно, что перед нами не подлинная работа Боровиковского, а лишь копия с нее». Впрочем, копия — вещь тоже не вовсе бесполезная. Она может стать хорошим экспонатом на исторической или тематической выставке и помочь воссоздать дух эпохи…
Если же «фальшаки» все-таки приобретались музеем, то делалось это вполне сознательно. «При покупке целой коллекции живописи или произведений прикладного искусства, — говорит Сергей Хаврин, старший научный сотрудник отдела научно-технической экспертизы Государственного Эрмитажа, — музеи могли заведомо идти на то, чтобы вместе с подлинниками приобретать и подделки. Это делалось для того, чтобы коллекция не теряла целостность, иначе владелец может отказаться ее продавать».
$87 за безымянного художника. Но это скорее музейная экзотика. Гораздо чаще приходится сталкиваться с картинами, чье авторство вызывает сомнения. Если исследования доказывают, что полотно принадлежит кисти совсем не того художника, чье имя заявлено в каталоге, картина подвергается переатрибуции. Даже наличие подписи еще не гарантия авторства. «Когда мы получили наследие Михаила Ларионова и Наталии Гончаровой, — говорит Екатерина Селезнева, — сотрудникам Третьяковской галереи пришлось «играть в угадайку», потому что вторая жена Михаила Ларионова, Александра Томилина, похоже, переподписала некоторые вещи. Возможно, она действительно считала какие-то картины Гончаровой работами Ларионова, возможно, она придерживалась какой-то собственной концепции, однако специалистам каждый раз приходилось анализировать творческие манеры художников».
Произведения, авторство которых нуждается в уточнении атрибуции, подделкой не являются. К тому же если выяснится, что картина неизвестного художника принадлежит кисти Кандинского или, напротив, «Мадонна» Рафаэля вдруг окажется работой Винченцо Камуччини, это не повлияет на ее художественную ценность — полотно-то остается тем же самым! Зато, разумеется, заметно поколеблет ее рыночную стоимость. Так, работа неизвестного художника под названием «Голова крестьянки. Левый профиль» была оценена экспертами всего в $87. Когда же перед началом аукциона выяснилось, что автор — не кто иной, как Винсент Ван Гог, цена на картину взлетела более чем в шесть тысяч раз, или составила около $500 тыс.
Рентген для Гогена. «Современные фальсификаторы не умеют работать в той живописной технике, которая присуща старинным мастерам», — считает Светлана Римская-Корсакова, заведующая отделом научно-технологических исследований Русского музея. Действительно, именно на неадекватности художественного почерка, как правило, и попадаются современные «Ван Гоги» и «Гогены». Второй из наиболее уязвимых для мошенников моментов — проверка пигментации, а проще говоря, состава красок на соответствие той эпохе, в которую была создана картина. «Пигменты, — говорит Светлана Римская-Корсакова, — должны соответствовать своему времени, быть теми самыми, которые имелись в продаже в ту эпоху, в которую была написана картина». Но ни в коем случае не содержать химические добавки, изобретенные во второй половине XX века! Однако зачастую материалы, современные подделываемой живописи, достать сейчас просто невозможно.
Чтобы придать картине истинно антикварный вид, мошенники стараются искусственно состарить полотно, накинув ему сотню-другую лет. «Иногда оказывается, — делится практическими наблюдениями Сергей Хаврин, — что поддельщики слишком перестарались: «пережарили» картину, и кракелюр (трещинки на лаке. — «Ф.») получается таким, какого не бывает при натуральном старении. Порой он наносится тонким скальпелем или даже аккуратно прописывается ручкой поверх картины».
Среди прочих техник отметим использование фальсификаторами старых картин — поверх них зачастую и пишутся «исторические» шедевры. Также популярностью пользуется и наложение двух слоев лака с разными сроками высыхания. После подобных процедур подделка подписей, сертификатов, заключений экспертов для аферистов от искусства — все равно что чтение букваря. Высшим же пилотажем в области подделки считается… искажение оригинала. Это может быть завершение незаконченных произведений художника или превращение большого холста картины в несколько маленьких.
Если мошенники стараются освоиться со старинными технологиями, то эксперты, напротив, используют хай-тек. Они просвечивают картины рентгеном, исследуют в области инфракрасного спектра, изучают полотна при помощи ультрафиолетовых лучей, анализируют состав пигментов и лака. Но главное — сопоставляют сомнительные картины с подлинными произведениями художника, стиль, манеры и приемы которого для этого должны быть изучены досконально.
По мнению экспертов, наиболее частыми жертвами российского «черного» художественного рынка становятся произведения Василия Кандинского, Николая Рериха, Константина Коровина, в последнее время к этому списку добавился пейзажист Юлий Клевер. Из зарубежной живописи популярностью пользуются работы голландцев XVII века. Всего же, по самым округленным подсчетам (точных цифр здесь не назовет никто), контрафактная продукция может составлять до 50% объема мирового художественного рынка.
Пиратские истории. Гением от фальсификаторов считают голландца Ханса ван Мегерена (1889-1947). После провала собственной выставки ван Мегерен решил уйти в подполье и занялся подделкой очень модного в то время голландского художника XVII века Яна Вермера. Причем подделывал настолько качественно, что картину «Христос в Эммаусе» с удовольствием приобрел роттердамский музей Боймана. В конце жизни художник разоблачил себя сам: после Второй мировой войны в личной коллекции Германа Геринга была обнаружена картина Яна Вермера «Соблазнение замужней женщины». В ходе расследования выяснилось, что за сумму в 160 тыс. фунтов стерлингов картину ему продал именно ван Мегерен. Художник был немедленно арестован: за пособничество нацистам в Голландии полагалась смертная казнь. Тогда-то он и раскрыл происхождение работ, а чтобы окончательно убедить следствие, написал еще одно полотно «Молодой Христос, проповедующий во храме», вскоре после чего и умер от разрыва сердца.
Еще один амстердамский художник, Герт Ян Янссен, прославился тем, что сумел поставить производство картинных фальшивок на поток. Жан Кокто, Сальвадор Дали, Марк Шагал, Анри Матисс приносили доход настолько неплохой, что мошенник открыл сразу семь банковских счетов. Триумфом Янссена стала подделка работы Карла Аппеля: сам автор увидел картину в галерее и не заподозрил обмана. Когда в середине 90-х годов XX века на след мошенника все же вышла полиция, она обнаружила около 1500 контрафактных картин и несколько отлично оборудованных мастерских.
Крупные скандалы, связанные с подделками полотен знаменитых художников, возникают с завидной регулярностью: так, пару лет назад копией были объявлены знаменитые «Подсолнухи» Ван Гога, купленные в 1987 году с аукциона Christie’s за $40 млн. Что в конечном счете лишь подтверждает правило: пока будет держаться спрос на дорогостоящие оригиналы, будет и соблазн сделать «легкие деньги» на их подделках.