«Viberi» НЕФТЬ У БАРЬЕРА

«Viberi» НЕФТЬ У БАРЬЕРА
«Viberi» НЕФТЬ У БАРЬЕРАСтрасти на NYMEX несколько поутихли. Участники рынка сами испугались цены, которой достиг баррель нефти сорта Brent 23 ноября: $99,18. Котировки даже откатились – почти до $90. Но тем не менее аналитики прогнозируют, что рекорд в $100 не за горами. Они не видят причин для изменения тенденции. Цены на углеводороды продолжат расти из-за дальнейшего повышения мирового спроса на топливо, замедления темпов роста добычи нефти и ослабления американской валюты.
Обрезание доходов. Вслед за увеличением цен на топливо растет капитализация российских нефтедобытчиков. Неискушенному человеку такая ситуация может показаться странной – вроде бы государство при помощи механизма экспортных пошлин почти целиком забирает у нефтяников сверхдоходы. «Чистая цена на нефть (за вычетом НДПИ и экспортных пошлин – «Выбери!by») слабо соотносится с динамикой мирового рынка. При стоимости барреля в $50 она составляет $20,7, при $100 – $27,2. То есть при росте в два раза чистая цена увеличивается всего на $6,5», – подсчитал аналитик «Антанты Пиоглобал» Тимур Хайруллин.
Несмотря на довольно высокие поборы, нефтяники все равно неплохо живут. Эффективная ставка экспортных пошлин устанавливается с запозданием. Она вычисляется по итогам мониторинга мировых цен в течение двух предыдущих месяцев и вступает в силу через месяц после ее принятия. Это порождает разницу между теоретическим уровнем таможенных пошлин (какими они должны быть при действующей цене нефти) и реальным. При резкой смене тренда нефтяных цен пошлина оказывает существенное влияние на выручку нефтяных компаний. «Если цены стабильны, то государство отбирает практически 90–95% сверхдоходов. В случае резкого роста мировых цен на нефть, который мы наблюдаем в последнее время, нефтяники выигрывают, получая дополнительные прибыли. Но падение, напротив, оборачивается лишним налоговым бременем», – предупреждает аналитик ИК «Брокеркредитсервис» Максим Шеин.
До сих пор эффект «ножниц Кудрина» (временной лаг между сдвигом цен и установлением пошлин) благодаря почти непрерывному росту цен на нефть в последние три года, оказывал поддержку нефтяной отрасли. По оценкам аналитиков Альфа-банка, за счет эффекта отложенного налога масштаб субсидий в 2004 и 2005 годах составил более $8 млрд, и $2,6 млрд в 2006 году. Результаты прошлого года подпортил четвертый квартал, в котором эффект «ножниц Кудрина» впервые был негативным: пошлина высчитывалась исходя из рекордных цен в третьем квартале, а в конце года нефть, напротив, подешевела.
Котировки акций российских нефтедобытчиков на изменение стоимости углеводородов реагируют довольно опо­средованно: «Понятно, что от роста цен на топливо нефтяные компании получают выгоду, но ее размеры варьируются от 10 до 30 центов на доллар», – отмечает Артем Кончин из «Атона».
Без переработки. Положительное воздействие роста стоимости нефти на прибыль компаний усиливается, если в структуре выручки велика доля доходов от переработки. «Непосредственно добывающим компаниям каждый маржинальный доллар повышения цены приносит около 12 центов с барреля, – размышляет аналитик ИФК «Солид» Денис Борисов. – Если же в структуре группы есть нефтеперерабатывающее производство, то порядка 20–22 центов». Казалось бы, нефтяники должны всеми силами стремиться к увеличению нефтепереработки. Большинство мировых гигантов получают от нее больше половины своих доходов. В российской практике подход иной: компании с каждым годом усиленно наращивают объемы добычи и экспорта сырья. Мощность перерабатывающих предприятий не меняется. Так, согласно статистическому обзору BP, добыча нефти в России с 2004 по 2006 год увеличилась на 21,7 млн до 480,5 млн тонн. Переработка за тот же период оставалась на одном уровне в 274,5 млн тонн.
К тому же средняя глубина переработки (доля выхода светлых нефтепродуктов) в России едва превышает 70%. Западный показатель – 85–95%. Низкая степень переработки объясняется техническим состоянием российских нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ), не позволяющим наращивать выработку высококачественного топлива. В результате в корзине нефтепродуктов НПЗ преобладают дизтопливо и мазут. Они большей частью экспортируется с целью дальнейшей переработки. Маржа от продажи низкокачественных продуктов довольно мала. В результате компаниям выгодней продавать на внешнем рынке сырую нефть. Так, в 2006 году удельный вес нефти в общем объеме российского экспорта составил 33,9%, а нефтепродуктов – 14,8%. Нефтяники вывезли 74% от произведенного мазута, 57% – дизельного топлива, и 18% – бензина.
Логичный выход из ситуации – инвестировать избыточные нефтедоллары в модернизацию НПЗ для защиты от волатильности мировых цен на нефть и увеличения рентабельности. Но большинство нефтегазовых компаний, даже называющих себя вертикально-интегрированными, не слишком активно развивают конечные звенья бизнеса за исключением производств первого передела.
Причина тому лежит в особенностях налогообложения – нефтепродукты также облагаются экспортными пошлинами. Они привязаны к мировым ценам на нефть и повышаются следом за ростом стоимости сырья. Экономисты не раз призывали снизить пошлины, особенно на светлые нефтепродукты, для стимулирования нефтепереработки. Но пока государство не особо к ним прислушивается: от экспорта сырья в бюджет идут полновесные доходы, а в случае снижения пошлин на нефтепродукты та же нефть будет вывозиться в виде переработанного сырья, но уже без дополнительных вливаний в бюджет.
Экспортная зависимость. Как влияет изменение цен на величину вывоза нефтесырья? Экспортная стоимость нефти отличается от внутренней на размер арбитража, который складывается из таможенной пошлины и транспортных расходов. Соответственно, нефтяникам выгодно продавать нефть на внешнем рынке в случае отставания роста экспортной пошлины от резкого скачка цен на нефть на мировых рынках. «Так, в минувшем ноябре величина арбитража складывалась из $39–35 на пошлину и около $3–4 на транспорт, – подсчитал аналитик Банка Москвы Владимир Веденеев. – Таким образом, при стоимости нефти в $94 цена экспортного паритета составила $55 за баррель. Внутренняя же цена на сырье на узлах учета превысила 10 тыс. рублей за тонну, или $50–52 за баррель».
Иными словами, существующий механизм налогообложения при росте мировых цен на нефть фактически стимулирует экспорт сырья и нефтепродуктов. Это закономерно, если учесть, что объемы внешних поставок в несколько раз превышают емкость внутреннего рынка. Но экспортные пошлины никак не решают проблемы регулирования рынка и обеспечения задач рационального недропользования, выполняя исключительно фискальные функции. «Государство создало систему, при которой занимается в основном отъемом сверхприбылей, – сокрушается исполнительный директор Российского топливного союза Григорий Сергиенко. – Таможенные пошлины никак не влияют на наполняемость внутреннего рынка. Нынешние цены на нефть таковы, что экспорт все равно перекрывает потери от налоговых сборов».
В условиях резкого роста цен на нефть крупнейшие нефтяники стали сокращать поставки на внутренний рынок: «Экспортные пошлины на нефть и нефтепродукты не успевают за мировыми ценами, что приводит к дефициту сырья на внутреннем рынке», – говорит маркетолог НГК «2К Аудит – Деловые консультации» Елизавета Толстая.
Бензиновая эпопея. В условиях российского рынка взаимосвязь между ростом на NYMEX стоимостью барреля и ценами на бензозаправках довольно витиеватая и носит далеко не рыночный характер. Данные Росстата показывают, что розничные цены на бензин в прошедшем месяце росли рекордными темпами, увеличившись сразу на 0,6% с 6-го по 12 ноября. Но накануне выборов в Госдуму такая динамика показалась властям угрожающей. И 19 ноября Минпромэнерго провело совещание с представителями неф­тяных компаний, в ходе которого была заключена негласная договоренность о заморозке розничных цен на топливо.
Нефтяные генералы без особых потерь для себя могут зафиксировать цены, ведь на сырую нефть приходится лишь 4% от стоимости бензина для потребителя. Вслед за ними вынуждены следовать независимые сети – иначе кто поедет к ним заправляться, если на соседней АЗС топливо дешевле? Как раз для них складывается катастрофическая ситуация. Фиксируются только розничные цены, в то время как оптовые продолжают расти. Рентабельность независимых АЗС падает вплоть до отрицательных значений. «Государство не контролирует рынок с другой стороны, поскольку в таком случае оно само себе отсечет поступления в бюджет, – негодует Григорий Сергиенко. – Но кто же на это пойдет?». С ним соглашается Владимир Веденеев: «Основная идея в том, чтобы сбить розничную цену за счет снижения прибылей нефтепереработчиков и АЗС, а налоговые поступления оставить нетронутыми».
Поневоле прислушиваешься к независимым нефтетрейдерам, которые связывают рост оптовых цен исключительно с субъективной волей крупных нефтяников, которые намеренно сокращают поставки нефтепродуктов на независимые АЗС, предпочитая гнать сырье на экспорт. При этом попутно решается задача вытеснения конкурентов с розничного рынка.
Статистика подтверждает проблемы с наполнением внутреннего рынка: по данным центрального диспетчерского управления ТЭК в октябре 2007 года экс­порт нефти увеличился на 5,7% в дальнее зарубежье и на 26% – в страны СНГ. За тот же период поставки на российские НПЗ сократились на 2,6%. Нефтяные генералы объясняют причины снижения переработки плановыми ремонтами заводов. Например, ТНК-BP в октябре по­ставил на профилактику Рязан­ский и Саратовский НПЗ, снабжающие топливом Московский регион. Проверку причин повышения цен и снижения объемов переработки в нефти в сентябре–октябре начала Федеральная антимонопольная служба. «К нам обратился Российский топливный союз с жалобой, что в 7–8 регионах независимая розница вообще ничего получала от нефтяных компаний. Мы разбираемся с этой ситуацией», – рассказал «Выбери!by» заместитель руководителя ФАС Анатолий Голомолзин.
Кроме того, антимонопольная служба уже вынесла предписания «Лукойлу», «Роснефти» и ТНК-BP – обеспечить поставки с учетом пропорционально­сти своим и сторонним АЗС. В случае невыполнения предписания им грозит штраф – для начала в размере до 500 тыс. рублей. «Если же выяснится факт создания дискриминационных условий компаниями, занимающими доминирующее положение на рынке, либо по объемам поставок, либо по ценам, то дополнительно к нарушителю будут применены оборотные штрафы в размере до 2% годового оборота», – предупреждает Анатолий Голомолзин.
ПОШЛИНА: Эволюция механизмаЕще в 2004 году рынок вполне обоснованно в качестве ориентира перспектив акций нефтяников рассматривал мировые цены на углеводороды.
Они определяли уровень доходов и прибыли компаний. Связь между ценами на нефть и котировками акций российских нефтяных компаний была непосредственной и значимой. С весны 2004 года ситуация изменилась: с целью изъятия сверхдодоходов компаний, полученных от галопирующего роста цен на черное золото Минфин ввел новый порядок расчета пошлин.
Два крупнейших платежа в бюджет – налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ) и экспортные пошлины и раньше были напрямую привязаны к ценам нефть. Но по новому порядку налоговая нагрузка была значительно увеличена за счет повышения ставки на НДПИ и создания прогрессивной шкалы экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты.
Таможенная пошлина формируется из базовой ставки в $4 плюс плавающей ставки в 65% от варьирующейся разницы между ценой рынка и $27. Таким образом, львиная часть экспортных доходов свыше цены отсечения в $27 за баррель уходит в Стабфонд, а рост мировых цен на нефть сказывается на конечной прибыли компаний довольно слабо.
СГОВОРЫ: История повторяется26 ноября УФАС по Ставропольскому краю возбудило дело в отношении пяти компаний местного рынка.
Их заподозрили в картельном сговоре с целью повышения розничных цен на бензин. Согласно сообщению службы «Лукойл-Югнеф­тепродукт», НК «Кондор», НК «Роснефть-Ставрополье», «Ставропольнефтепродукт» и «Рокада» увеличили розничные цены на топливо в среднем на 0,6–1,5 рубля за литр. В рамках дела у компаний запрошены документы и объяснения.
Аналогичные претензии были предъявлены предприятиям «Лукойла» и «Юкоса» в 2002 году. Тогда компании выполнили все выданные им предписания. В 2004 году в нарушителях заодно с ними была замечена и «Роснефть», которая также предпочла исполнить предписание. А вот «Лукойл» и «Юкос» решили поспорить с регулятором, подав апелляционные жалобы на обоснованность претензий. Арбитражный суд подтвердил действия антимонопольных органов, и нефтяники были вынуждены раскошелиться на штрафы.
ОГРАНИЧЕНИЯ: Негласный пактВпервые мораторий на увеличение цен на АЗС был объявлен в сентябре 2005 года.
Тогда государство, признав отсутствие рыночного механизма регулирования стоимости топлива, в условиях резко начавшегося роста цен на бензин, попыталось уладить проблему непосредственно с нефтяниками. Договоренность о моратории была достигнута на совещании у тогдашнего главы Минпромэнерго Германа Грефа. Нельзя сказать, что компании тогда остались внакладе: стоимость топлива была зафиксирована практически на пике и потом уже не снижалась. Кроме того, нефтяники получили налоговые послабления, в частности по НДПИ.
В сентябре 2006 года было собрано очередное совещание по замораживанию цен – на этот раз нефтяные компании предложили пакет предложений по стимулированию инвестиций в нефтепереработку, что снизило бы давление на цены. В итоге стороны приняли компромиссное решение: цены на топливо растут в пределах инфляции. Но взаимопонимания не получилось – цены на бензин все равно превысили инфляционный уровень. Государство тоже оказалось глухо к просьбам нефтяников отвязать НДПИ от мировых цен на нефть и заняться проблемой реформирования стареющих НПЗ.