«Viberi» Лица

«Viberi» Лица
«Viberi» ЛицаПрезидент инвестиционной компании Icon Private Equity, управляющей капиталом в $1 млрд, предвещает резкое сокращение игроков на российском рынке прямых инвестиций в ближайшие два года.Кирилл, какие тенденции преобладают сейчас на рынке private equity? При взгляде со стороны бросается в глаза почти полное отсутствие сделок. Более того, порою фонды отказываются от уже заключенных соглашений, предпочитая выплачивать штрафы, как например, в случае TPG[Capital] и СИА [Интернешнл].- Здесь прослеживается несколько важных трендов. Первый — действительно, многие фонды выходят из сделок. Просто потому, что эти сделки были заключены на докризисных условиях, а сейчас оценки компаний резко упали. Другой тренд заключается в том, что сейчас уже начинают появляться возможности заключать сделки по разумным расценкам. Соответственно, фонды начинают к ним потихоньку присматриваться. По-прежнему очень консервативно, по-прежнему очень осторожно — ведь вопрос «Зачем делать это сейчас, если через пару месяцев условия могут оказаться еще лучше?» по-прежнему актуален. И третья тенденция — начало активной работы с банками, с их портфелем проблемных активов. Если мы видим, что компанию могут перекредитовать, при условии, что фонд внесет капитал, то мы рассматриваем такие сделки.А интерес со стороны компаний возрос? Ведь, с одной стороны, они лишились доступа к долговым инструментам, но, с другой стороны, сейчас трудно получить хорошую оценку своего бизнеса…- Несомненно, интерес возрос. Фонды прямых инвестиций сейчас в очень хорошей позиции, поскольку все нуждаются в деньгах. Со спросом нет проблем. Вопрос в том, когда остановится падение. Если стоимость активов будет продолжать идти вниз еще 4-5 лет, тогда нет смысла инвестировать. Но большинство склоняется к тому, что в течение 3-4 лет ситуация нормализуется.Означает ли это, что, как минимум, до конца года фонды не будут заключать новых сделок?- Да, это правда. В этом бизнесе, особенно сейчас, настолько много возможностей, что нет никакой необходимости срочно заключать сделки. Тем не менее, мы продолжаем инвестировать, потому что считаем, что рынки через 3-4 года начнут восстанавливаться. Фонды private equity — не стервятники, они не ждут, пока какая-то компания умрет, чтобы дешево ее купить, потому что на ее восстановление понадобиться еще больше денег. Если оценки актива нам кажутся приемлемыми, если мы верим в конкретные рынки, то вкладываемся. Мало того, некоторые рынки очень интересны именно сейчас — продуктовые, например. Они устойчивы к кризису, поэтому на них мы пристально смотрим.Ходят слухи, что у самих фондов сложности с финансированием. Инвесторы, официально или неофициально отказываются от commitments (обязательства инвесторов фонда предоставить средства в момент заключения сделки — «Выбери!by»)… – Я еще год назад говорил о том, что возникло очень много новых фондов, в которых работают люди без подтвержденной истории успешных сделок. А в инвестициях это главное, это показатель того, насколько успешны инвестиции, какой среднегодовой возврат. Во времена дешевых денег в сфере прямых инвестиций появилось много людей, которые ничем не могли похвастаться в этом плане, но смогли привлечь деньги в свои фонды. Сейчас происходит своеобразная санация рынка, после которой на сцене останутся игроки, подтвердившие свои инвестиционные компетенции многолетним успешным опытом не только заключения сделок, но и выхода из них.Вы ожидаете уменьшение числа фондов private equity в ближайшем обозримом будущем?- Да, конечно, их число уменьшится. В ближайшие два года на российском рынке их останется не больше десяти.Вы имеете в виду фонды, ориентирующиеся на западные или на внутренние деньги? И фонды какого из этих двух типов сейчас более конкурентоспособны, по вашему мнению?- Я бы не стал использовать подобное разделение для оценки конкурентоспособности. Проблем много как у западных, так и у российских инвесторов. И те, и другие могут не выполнять свои обязательства, поэтому это некорректное разделение. Правильнее разделять фонды на хорошие и плохие с точки зрения истории сделок. Фонды с хорошим портфелем реализованных инвестиций смогут убедить инвесторов в том, что даже в этих сложных условиях они могут принимать правильные инвестиционные решения. На подъеме эти фонды смогут хорошо заработать. Те же фонды, которые не сумеют убедить своих инвесторов в том, что сейчас, в этой точке бифуркации, точке большой неопределенности, они смогут сделать правильные инвестиции, конечно, окажутся в проигрышной позиции. Так что ответ на ваш вопрос не зависит от того, западные деньги у фонда или российские.Есть ли угроза того, что западные, в первую очередь институциональные,  инвесторы, оценив свои потери в России, в будущем закроют или уменьшат своим лимиты на страну?- Да, конечно, такая опасность существует, как существует и опасность, что многие российские инвесторы, у которых сложности с основным бизнесом, резко уменьшат свои локации в private equity.Какой стратегии следует придерживаться фондам в текущей ситуации?- Стратегия очень простая — активно работать с портфельными компаниями. Даже если есть выбор: инвестировать в новые компании или в портфельные, имеет смысл вкладывать деньги в приобретенные активы, что позволит им улучшить свои позиции на рынке. Сейчас, при наличии средств, есть уникальные условия для активного развития, поглощения конкурентов и т.д.Конечно, портфельные компании могут быть в разном состоянии, некоторые просто стараются выжить, но если компания находится в сильной позиции — в нее необходимо инвестировать с целью выращивания лидера.Вы объявили об инвестировании $200 млн в развитие сети WiMax в России. Означает ли это, что у вас все хорошо с портфельными компаниями?- Я не хочу хвастаться, но у нас действительно все хорошо с портфелем. Мы были очень консервативны в прошлом году и фактически не делали сделок. Мы видели, что оценки слишком высокие. Поэтому у нас все нормально. По крайней мере, гораздо лучше, чем у большинства других.Озвученная сумма будет инвестирована до конца 2009 года?- Да, этот объем будет инвестирован до конца года.Вы, несомненно, знаете, что сейчас в ряде управляющих компаний происходят серьезные изменения в командах. Можно ли говорить о том, что кризис вскрыл какие-то невидимые прежде проблемы? — Понятно, что люди совершили много ошибок, рассчитывая на продолжение роста. А рост резко закончился. Сейчас становится очевидным, что многие активы покупались по завышенной цене. В выигрышной ситуации находятся те, кто был наиболее консервативен. Здесь все очень просто: когда рынки растут, то, можно быть успешным, делая посредственные сделки. А когда рынки идут вниз, то сложно заработать даже на самых выдающихся сделках. Поэтому я бы сказал, что была цепь неправильных решений, которые кризис вскрыл. Но это реальность, ничего удивительного.Это говорит о некомпетентности менеджеров или, можете быть, нечистоплотность тоже имела место? — Здесь сложно комментировать, потому что в нормальных фондах прямых инвестиций люди замотивированы на повышение стоимости активов. Если система мотивации в фонде выстроена правильно, сотрудники могут зарабатывать десятки миллионов долларов, если не сотни, делая правильные вложения. Мало того, я бы сказал, что фонды прямых инвестиций, наверное, одни из лучших в плане мотивации, структур.Можете озвучить ваши прогнозы на будущее, на основе которых вы планируете свои действия?- Мы на Петербургском [международном экономическом] форуме обсуждали, какой буквы нынешний кризис. И мне абсолютно очевидно, что это W, причем она может быть многократной. Сейчас мы находимся в точке бифуркации. Кто верит в научную фантастику, может предположить, что мы попали в черную дыру, где временно не работают законы физики. Предположить, что будет дальше — очень сложно. В этих условиях рынки будут очень волатильными — именно потому, что никто не может что-то точно предсказать. Они будут падать, потом чуть подниматься вверх, потом опять падать и т.д., пока не достигнут некого эквилибриума, баланса. Но даже в точке бифуркации есть простые правила для правильных вложений. Все привыкли рисовать растущие прогнозы, а сейчас надо исходить из того, какие реально результаты будут в этом году, а также из того, что возможно следующие пару лет окажутся хуже, чем 2009-й год. И если компания, даже исходя из таких прогнозов, может и выплачивать долги, и нормально существовать, то она выживет и выйдет из кризиса более мощной и сильной. Поэтому первое правило — делать консервативные оценки, исходя из довольно пессимистичных предположений о будущем состоянии рынков. Если вдруг ситуация сложится более благоприятно — это бонус.Есть очень важный вопрос для России, который надо решать на самом высоком уровне, — это вопрос мотивации. Государство вкладывает довольно большие средства в различные отрасли экономики, создает госкомпании и т.д. При этом Россия имеет уникальные возможности, большой государственный денежный кулак. Но большинство людей из тех, кто претендуют на эти средства, недостаточно мотивированы на результат. В фондах мотивация понятна. Заработал денег — получи часть. Стоит задуматься о создании какой-то системы мотивации на результат для всех компаний, получающих господдержку. Если такая система будет создана, то из кризиса мы выйдем гораздо раньше и гораздо более сильными.А есть какие-то идеи, как можно создать такую систему мотивации?- Одна из абсолютно четких и понятных схем — сделать так, чтобы фонды частных инвестиций соинвестировали вместе с государством. Тогда будет дополнительный элемент контроля, потому что частный инвестор не любит терять свои деньги. Они будут дополнительно контролировать, чтобы проект был качественный.Вы говорите о механизме соинвестирования по аналогии с РВК, но применительно к privateequity?- Да, примерно. Идея в том, чтобы использовать существующие механизмы, подтвержденные успехи частных институтов, чтобы обеспечить правильное и фокусированное использование той поддержки и помощи, которую оказывает государство. Кроме этого, надо думать и о системе мотивации людей, которые эту помощь получают. Потому что это единственный способ сделать вложения эффективными.Вы назвали одно правило инвестирования в кризис. Есть другие?- Еще есть очевидное правило, что в кризис ряд секторов чувствуют себя только лучше. Например, потребление подсолнечного масла в кризис растет, потому что люди замещают им более дорогие масла. Надо искать индустрии, у которых в кризис есть потенциал для роста.А не может случиться так, что кто-то решит вложиться, условно, в коллекторов, но поскольку сделка долго заключается, то к моменту ее закрытия кризис закончится, и ставка на растущий в кризис бизнес не сыграет?- К сожалению, это напрасная надежда, что кризис может закончиться быстро. При этом, хотя мы с вами и говорили о точке бифуркации и черной дыре, в которых не работают старые правила, все же есть вечный закон: любая компания должна генерировать денежный поток. Если не забывать об этом, многие вещи становятся очевидными. Например, инвестиции в девелопера, который только скупает землю и планируют в будущем на этой земле построить какие-то поселки, — они неразумны ни в настоящий момент, ни в обозримом будущем, поскольку этот девелопер не генерирует денежного потока. Сейчас нужно вернуться к исторически правильным вещам, о которых в условиях дикого роста многие попросту забыли.Беседовал Александр Головин. Обзор «Прямые инвестиции при смерти» читайте в журнале «Выбери!by» 27 июля 2009 года. Кирилл ДмитриевРодился  12 апреля 1975 года в КиевеОбразование: Стэнфордский университет, степень бакалавра в области экономики (1996), Гарвардская школа бизнеса, степень МВА (2000).Опыт работы:2007 — н.в — управляющий партнер и президент Icon Private Equity.2002 — 2005 — директор по инвестициям, управляющий директор, соуправляющий партнер Delta Private Equity Partners.2005 — 2006 — председатель Российской ассоциации прямого и венчурного инвестирования (РАВИ).2000 — 2002 — заместитель генерального директора компании IBS.1999 — 1999 — инвестиционный банкир в Goldman Sachs.1996 — 1998 — консультант в McKinsey.Семейное положение: женат.