Рубрики
Статьи

«Viberi» Лица

«Viberi» Лица
«Viberi» ЛицаТимур Авдеенко :«Автопроизводители — в реанимации, а мы лежим в обычной палате»Президент «ЭМАльянса» оценил состояние энергомашиностроительных предприятий. Ряд игроков уже сменили владельцев, либо находятся в предбанкротном состоянии. Тимур Валерьевич, как кризис отразился на отрасли энергомашиностроения?- Кризис добавил неопределенности. До него существовали конкретные инвестиционные программы энергетиков, которые были для нас ориентирами. Исходя из них, мы могли строить свои среднесрочные и долгосрочные планы. Теперь эти планы приходится существенно корректировать: влияет изменение инвестпрограмм у энергетиков. Кроме того, если даже не брать в расчет корректировку планов по строительству новых мощностей, которые не были законтрактованы, на функционирование отрасли влияют проблемы, которые возникают при реализации уже законтрактованных проектов. Заказчики приостанавливают их либо на начальной стадии, либо на стадии частичной реализации.Такое тоже возможно?- Допустим, контракты заключались на проектирование оборудования, а вопрос о его изготовлении переносится на неопределенное время, и зависит от решения по корректировке инвестиционной программы конкретного заказчика. Нас это ставит в жесткие условия. И, естественно, как и при любом кризисе, ведет к реструктуризации рынка. Сейчас ряд игроков уже сменили владельцев, либо находятся в предбанкротном состоянии.Как фактическое уменьшение инвестпрограмм энергетиков сказалось на финансовом состоянии отрасли?- «Бумерангом» ударило по энергомашиностроителям. Некоторые заказчики стали требовать пересмотра условий ранее заключенных контрактов. В основном их действия сводятся к попыткам уменьшить суммы авансов и растянуть по времени текущие платежи. Конечно, энергетиков можно понять, но, с другой стороны, для предприятий нашей отрасли это может привести к сложностям с закрытием серьезных кассовых разрывов. Тут очень важно соблюдать баланс интересов. Взгляд на проблему исключительно с «одной колокольни» может серьезно нарушить функционирование общей системы, а восстановить ее будет не просто.Мне казалось, что у производителей энергетического оборудования положение лучше, чем у других машиностроителей. — Если те же автопроизводители, образно говоря, находятся в реанимации, то мы «лежим» в обычной палате. Но ситуация уже не так трагична как полгода назад. Постепенно стабилизируется положение на финансовом рынке. Время истерики закончилось. Банки более взвешенно стали оценивать свои риски при работе с тем или иным клиентом. Заказчики постепенно отказываются от практики резкого ограничения числа банков, гарантии которых они готовы акцептовать по своим контрактам. Сейчас процессы, связанные с обслуживанием финансов, снова заработали в относительно нормальном режиме, как для нас, так и для энергетиков. Вновь появились источники для привлечения финансовых ресурсов. Зачастую они не дешевые, но тем не менее. Рынок восстанавливается, и теперь для нас важно, чтобы с учетом уже идущих процессов были приняты реальные решения по программам развития энергетики, по срокам и объемам ввода новых энергетических мощностей, по срокам и объемам модернизации и реконструкции мощностей действующих.Вы имеете в виду пересмотр Генеральной схемы размещения объектов электроэнергетики, которая была утверждена в начале 2008 года? Но по факту она уже не выполняется.- Мы исходим все же из того, что окончательных решений на уровне правительства по изменению генеральной схемы сегодня нет. Пока единственный ориентир с четко заданными параметрами – генеральная схема. Конечно, все давно уже поняли, что она устарела и должна быть подвергнута ревизии. Но пока, к сожалению, новых четких параметров развития объектов энергетики нет.Насколько упал уровень спроса со стороны энергетиков на продукцию машиностроения?- Тендеры, которые были проведены энергетиками до кризиса, соответствуют чуть менее 50% объемов заложенных в существовавших инвестиционных программах. Из этого количества примерно 15-20% проектов так и не были доведены до уровня контрактов. По крайней мере, в тех объемах и в те сроки, которые планировались. Казалось бы, картина безрадостная, но даже в этой ситуации есть свои плюсы. Ранее многие тендеры были изначально ориентированы на использование зарубежного энергетического оборудования и даже не подразумевали возможного поиска российских аналогов. Сегодня ситуация иная. В тех одиночных контрактах, которые заключаются на рынке, приоритет отдается российским машиностроителям.И дело не только в цене. При более внимательном анализе рынка, пусть и вызванном к жизни кризисными явлениями, энергетики смогли убедиться вот в чем. Во-первых, отечественные производители могут не только делать продукцию, соответствующую мировым стандартам, но и, во-вторых, обеспечивать сервисное обслуживание на вполне достойном уровне. Если смотреть по факту, то за 9 месяцев текущего года объем заказов в отрасли уже вырос. У «ЭМАльянса» за этот период портфель заказов увеличился примерно на 15%, а к концу года рост может составить около 30%.Но по окончании кризиса вернутся иностранцы, которые были очень активны на российском энергетическом рынке. А у нас велико технологическое отставание… — Давайте исходить из того, что рынок энергомашиностроения не однороден. Во всех сегментах разный уровень технологической отсталости. Надо смотреть на конкретные запросы рынка. Допустим, в России нет собственной реферированной технологии (технология, которая апробирована на действующих объектах – «Выбери!by») циркулирующего кипящего слоя (ЦКС). Эта технология признана в мире как одна из самых перспективных. Она не только позволяет добиться международных норм по выбросам вредных веществ, но и дает возможность использования низкокачественного топлива, которое сейчас ГРЭС перерабатывать просто не в состоянии. Технология перспективная, но сегодня в России она внедряется только на одном объекте – Новочеркасской ГРЭС. Котельное оборудование мы проектируем и строим по технологии компании-лидера в этой области — Foster Wheeler. Покупаем у них базовый инжиниринг, а детальный инжиниринг и производство основных узлов осуществляем уже в России, на своих площадках.По сути, вы купили технологию?- Это разовая сделка, ориентированная на один конкретный объект. Дальше мы смотрим, есть ли реальная потребность в использовании данной технологии, конкретный спрос на нее? Только получив ответ на вопрос можно определить порядок действий в отношении технологических новинок. Что необходимо: приобретать лицензии или, может, начинать собственные наработки? В отношении технологии четкого запроса со стороны отечественных энергетиков нет. Никто из других генераторов пока не собирается строить блоки по такой технологии. Есть чисто академический интерес, но наши заказчики с большим трудом воспринимают новые вещи, которые пока не имеют референций в России. В нашем бизнесе вообще имеет большое значение тот факт, насколько продукция имеет применение, есть ли опыт ее использования. А для российских заказчиков важным фактором является опыт применения технологии именно на отечественных объектах.В чем сильны российские энергомашиностроители?- Мы конкурентоспособны по пылеугольному циклу: продукция соответствуют тем запросам, которые есть сегодня на рынке. Возможно ли дальнейшее технологическое развитие? Конечно да, но надо четко понимать, что и почему необходимо развивать. Когда мы поймем, к чему стремиться, то предпримем все усилия для внедрения какой-либо технологии. Необходимы ответы на вопросы: кому она нужна, в каких объемах, на какой период? Тогда можно либо осуществить собственные разработки, либо привлечь зарубежного партнера. Наглядный пример — производство и проектирование котлов-утилизаторов. Сегодня есть большой спрос на газовую генерацию. Котлы-утилизаторы для парогазовых установок в два раза повышают КПД энергоблока. Собственной современной технологии у нас нет, но вкладывать средства в разработку уже бессмысленно — много предложений по рынку. Мы провели ряд переговоров с разными игроками. Рассматривали варианты действий: от покупки инжиниринговых компаний, имеющих реферированную технологию по котлам-утилизаторам, до покупки лицензии. В результате приобрели лицензию у мирового лидера в сегменте – американской компании Nooter/Eriksen на полный спектр котлов-утилизаторов. Эту технологию мы успешно реализуем в России.А разработать самим дорого? — Если какая-то тема в мировой энергетике находится в начальной стадии, то есть смысл заниматься своими разработками, пусть даже в партнерстве. Но зачем тратить время и средства там, где технология давно отлажена? Той же компанией Nooter/Eriksen уже запущено с эксплуатацию 650 котлов-утилизаторов. Если есть более простой и рациональный путь технологического сотрудничества, то правильнее выбрать его.Как боретесь с последствиями кризиса непосредственно в компании?- Ряд направлений в компании был создан в условиях роста рынка. С учетом этого роста принимались на работу соответствующие специалисты. Сейчас по отдельным направлениям рынок сократился, по другим — в стагнации. В этой ситуации жирок, накопленный про запас, становиться излишним. Но тут надо действовать очень аккуратно. Сокращение численности персонала необходимо, но важно вместе с водой не выплеснуть и все остальное. Мы пошли по пути сокращения и оптимизации работы, прежде всего обеспечивающих служб, которые не определяют основную операционную деятельность. Это минимальные сокращения персонала. В рамках всей компании были сокращены буквально доли процента.Также «ЭМальянс» намеревается перенести центральный офис из Москвы в провинцию. Почему? Ведь именно в столице вы могли бы лоббировать свои интересы и тесно взаимодействовать с финансовыми институтами? — Процесс переезда уже идет. Компания пошла навстречу администрации Ростовской области и еще в начале года перерегистрировалась в Таганроге. Это важно для региона в налоговом плане, а также с точки зрения создания новых рабочих мест. Тем более что вразрез с планами самого «ЭМАльянса» это не идет — у нас достаточно развитая инфраструктура в Таганроге, где находится завод «Красный котельщик», там же наш крупнейший инжиниринговый центр. В результате ряд функций мы решили концентрировать в этом городе: кадровую, бухгалтерию, административно-хозяйственную. Но нет задачи просто взять, и все переместить с одного места на другое. Главное для нас – эффективность. Какая-то часть людей, допустим работающих с госорганами и банками, безусловно, останется в Москве.И где же оптимизация? Вместо одного офиса вы будете содержать два. — На фонде оплаты труда только по обеспечивающим подразделениям мы получаем около 10% экономии. Далее – аренда помещений в Таганроге гораздо дешевле, чем в Москве. На этот счет у нас запущена целая программа. В начале года головной офис компании переехал из центра столицы на окраину. Здание не уступает по качеству прежнему, но гораздо дешевле. При этом мы на 25% увеличили занимаемые площади, а расходы на аренду сократились на $1 млн. В конце концов, я думаю, в результате оптимизации московские площади офиса сократятся еще на 50%. В целом ожидаем, что снижение затрат на содержание офисов снизится на 30% — десятки миллионов рублей.Это и есть программа «ЭМАльянса» по снижению издержек или предусматривается что-то еще?- Одновременно идет программа оптимизации производства на заводе «Красный котельщик», предполагающая сокращение текущих операционных расходов. Освобождаем территории, консервируем их. Здесь заложены большие резервы по экономии, измеряемые миллионами долларов в год. Ведь если площади освободить, то не надо тратить весьма значительные суммы на их обслуживание и содержание. Надо понимать, что данный процесс отнюдь не ведет к сокращению возможностей по выпуску продукции предприятием. Мы более рационально использует наши площади, сохраняя при этом все существующие возможности производства.Что вы сделаете с высвободившимися площадями в условиях сниженного спроса?- В нашей отрасли как длинноцикловое производство, так и длительный процесс по разворачиванию мощностей. Чтобы создать хорошее новое производство, требуется 7-10 лет. Чтобы договориться о производстве котлов-утилизаторов, потребовался год. Мы ведем переговоры по ряду направлений с различными компаниями по организации производства на территории России. Речь о принципиально новых для нас видах продукции. Их производство логичнее всего разворачивать на мощностях «Красного котельщика». Думаю, правильнее создавать новые элементы производств не по принципу greenfield, а brownfield, когда производство разворачивается на площадках с подготовленной инфраструктурой, есть кадровый потенциал. В результате выстраивать новые технологические цепочки, инсталлировать новое оборудование мы будем не в «чистом поле», а в освобожденные заводские корпуса.Какими конкретно инновационными проектами занимается «ЭМАльянс»?- Главная тема для нас — повышение эффективности традиционных котельных установок по сжиганию твердого топлива. Здесь есть несколько направлений работы. Допустим это переход на суперсверхкритические параметры пара. В этой области мы ведем работу с партнерами. Нашими потенциальными заказчиками являются крупная генерирующая компания и один из государственных институтов развития.Перспективной представляется тема внедрения различных технологий газификации твердого топлива. Не стоит забывать и уже упомянутую технологию циркулирующего кипящего слоя. Наш первый опыт в этой области вполне может дать толчок дальнейшему использованию подобных инновационных решений. Кроме того, компания продолжает работы в области проектирования и изготовления оборудования для мусоросжигательных заводов.Процессы мусоросжигания наверняка приобретут вторую жизнь после кризиса. Для крупных городов проблема утилизации отходов становиться все более и более актуальной. Руководство этих городов рано или поздно придет к тому, чтобы возводить мусоросжигательные мощности.В чем состоит инновационность, например, проектов мусоросжигательного оборудования?- Технология сжигания по определению вредная штука. Мы пытаемся добиться повышения параметров сжигания в мусоросжигательной установке и улучшения экологических показателей. Второе – добиваемся утилизации отходов, которые появляются непосредственно в процессе сжигания. Для примера приведу все ту же технологию циркулирующего кипящего слоя. Она позволяет работать с достаточно тяжелыми к сжиганию видами топлива, например, тяжелыми углями или угольным шламом. С другой стороны, установка характеризуется высокой экологичностью, так как имеет очень низкие выбросы по сравнению с существующими технологиями. Нечто подобное необходимо развивать в отношении процессов мусоросжигания.Авария на Саяно-Шушенской ГЭС как-то отразилась на положении отрасли? — Мы ощутили большее внимание к российскому энергомашиностроению. К вопросам надежности, текущего обслуживания действующих объектов генерации. Наверняка в дальнейшем это выльется в увеличение объема заказов, если даже не в плане новых объектов строительства, то в увеличении объемов ремонта, в том числе капитального. Думаю, что вопросы модернизации, реконструкции и доступного сервисного обслуживания со стороны отечественных производителей оборудования уже стали для энергетиков вопросами первостепенной важности. Авария оказалась очень трагичным напоминанием об этом.Каков объем портфеля заказов компании?- 40 млрд рублей, еще в феврале он был 33 млрд рублей. Показатели растут, в кризис и это много. Конечно, планы были более агрессивными — 45-50 млрд рублей на конец года.В июне компания допустила техдефолт по дебютному выпуску облигаций. Как решили проблему?- Из объема выпуска в 2 млрд рублей с держателями 75% облигаций мы достигли договоренностей на момент оферты. К выкупу было предъявлено облигаций на сумму чуть более 500 млн рублей. В отношении облигаций, предъявленных держателями к выкупу, было подписано Соглашение о реструктуризации. Оно предусматривало выкуп 25% объема принадлежащего держателям облигационного займа в дату подписания. По оставшемуся объему все права могут быть реализованы держателями в соответствии с проспектом эмиссии. К 1 сентября текущего года, в установленные законом сроки, все вопросы с держателями облигаций были полностью урегулированы.Какова ситуация с остальной задолженностью «ЭМАльянса»?- В основном мы активно используем инструменты документарных операций – аккредитивы, гарантии. Ряд крупных коммерческих банков и банков с государственным участием, прежде всего Сбербанк и ВТБ, оказывают нам поддержку. Нет проблем ни с текущими кассовыми разрывами, ни с реализацией среднесрочных программ. За время кризиса общий долг компании не увеличился. У нас никогда и не было большого долга по сравнению с масштабами «ЭМАльянса». Кроме того, рост компании обычно не сопровождался ростом долга и финансировался из собственных средств. Конечно, кризис есть кризис, и в существенном увеличении ставок кредитования приятного мало. В данный момент мы кредитуемся по ставкам от 13,7% до 16,5% годовых. Раньше ставки были меньше.