«Viberi» Лица
«Viberi» ЛицаСотрудник фонда прямых инвестиций вложил свои деньги в новый интернет-проект FamilySpace и сейчас ищет средства для дальнейшего развития. Алексей Жарков рассказывает о венчурном инвестировании в нашей стране. Взгляд человека, бывшего по обе стороны барьера.
Алексей, расскажи, как ты решился инвестировать свои сбережения в стартап. — Я работал в Delta [Private Equity Partners], занимался анализом рынка Интернета и телекоммуникаций. На Интернет тратил времени больше и просмотрел много проектов. Так, мы очень внимательно следили за первой волной социальных сетей в России — «Одноклассники», «Вконтакте», «Факультет.ру», еще парочка других. Это было еще до начала их бурного роста. Общались с ними по поводу вложения средств, но так и не вложились, поскольку не сошлись в цене и вопросах, касающихся корпоративного управления. Delta — западный фонд с жесткими стандартами работы; в этом плане фонд DSТ более гибкий, он и «вошел» потом в некоторые из этих сетей.После того, как эта волна прошла, мы стали искать другие интернет-проекты, которые уже «выстрелили» за рубежом, — быть может, в России есть их аналоги, находящиеся на ранней стадии своего развития и, соответственно, интересные для инвестирования. Мое внимание привлекли генеалогические сети…MyHeritage? — Да, в частности. Еще несколько других можно назвать. Но в России таких сетей не было, вкладываться было некуда, и, что называется, закрыли тему.Однако была группа моих знакомых, которые, как позже выяснилось, совершенно самостоятельно и независимо от меня задумали создать такую генеалогическую сеть в нашей стране. Мы как-то с ними пересеклись, они рассказали, что начали работать над новым проектом, а я поделился результатами своих исследований. Сайт заработал в 2008 году, и какое-то время я наблюдал со стороны, время от времени выступая в роли бесплатного консультанта. А весной 2009 года стали происходить изменения в команде Delta, отчасти обусловленные влиянием мирового финансового кризиса. У меня были определенные накопления, и я подумал, что это подходящее время для ухода из фонда и вложения средств в проект моих друзей. Они приняли меня с распростертыми объятиями, так что теперь меня можно рассматривать в качестве предпринимателя, хотя, вложив крупную сумму денег, я, скорее, выступаю в роли стратегического инвестора.Можешь раскрыть сумму твоих инвестиций, полученную долю и нынешнюю роль в проекте?- Ну, все детали я бы раскрывать не хотел. Могу сказать, что в проект вложено $300 тыс. Моих денег там чуть больше половины. И доля у меня тоже чуть больше 50%.Я не вникаю в техническую часть проекта — там уже была команда, — а занимаюсь вопросами стратегии развития и т.д.Какие у тебя дальнейшие планы относительно этого проекта? Ты собираешься когда-нибудь выйти из него или нашел дело жизни? — Я бы хотел полностью посвятить себя проекту в ближайшие, наверное, пару лет и помочь ему развиться в крупную сеть. А потом продать большую часть свой доли, сохранив у себя миноритарный пакет.Насколько я знаю, ты сейчас ищешь средства для развития? — Да, деньги нужны. Мы их активно ищем.А к кому обращаетесь? К частным лицам или фондам? — Ко всем. Но поскольку у фондов сейчас непростое время, вероятность сделок с ними не очень высока. Так что мы ходим и по бизнес-ангелам, обращались и к посредникам — например, в СБАР.Какой-то отклик уже получили?- Ну, пока рано говорить. Проект нравится, идея создания своего генеалогического дерева захватывает многих, инвесторам импонирует наша стратегия, они хорошо отзываются о команде…. Но всех смущает тот факт, что социальная сеть как бизнес-проект начинает зарабатывать не сразу, а только по достижении некой критической массы пользователей, а для этого требуется время. И если сравнивать с другими возможностями, которые сейчас есть на рынке, то самое, наверное, простое для инвестора — это купить акции «Газпрома».А каков порядок искомых инвестиций? Насколько я знаю, российские бизнес-ангелы оперируют суммами в $200-300 тыс. Но для вас ведь это пройденный этап, не так ли?- Да. Нам требуется от одного до двух миллионов [долларов]. Это те деньги, которые, как мы считаем, позволят нам выйти на новый уровень, набрать достаточную базу пользователей и уже всерьез начать монетизировать возможности сайта.Есть ли у нас частные инвесторы, готовые вложить такие деньги? Или все-таки это уровень фондов? — Ну, конечно, фонды скорее готовы к таким инвестициям. Однако мы общались с людьми, которые вкладывали в стартапы и по $500 тыс. А два человека по пятьсот [тысяч долларов] — получается миллион.Кроме того, нам же не требуются деньги сразу. Эти $1-2 млн, о которых я говорил, — нужны в течение двух лет. У нас есть график, согласно которому мы могли бы получать финансирование отдельными траншами, а инвесторы — контролировать достижение определенных показателей.Один известный в Рунете деятель говорит, что если есть возможность развивать проект без привлечения инвесторов, то лучше так и сделать. А ты как считаешь?- Тут ключевое слово «если». И если для достижения большой цели требуется миллион, а его нет, то, наверное, лучше все-таки использовать привлеченные средства. При этом многое зависит от личности инвестора. Мы ищем не просто деньги, но и людей, с которыми мы бы находились, что называется, на одной волне. Как минимум, им должен быть интересен сам проект. Кроме того, я почти всю свою жизнь работал наемным сотрудником, зато в премиум-компаниях с высокой корпоративной культурой. И мне хочется, чтобы в моей нынешней компании с самого начала ее существования вырабатывались столь же высокие стандарты. А если из-за новых инвесторов возникнут проблемы во взаимоотношениях, разногласия по поводу целей и задач и т.д., то это будет не то место, где я бы захотел оказаться как наемный сотрудник. Соответственно, не хочу быть и совладельцем такой компании.А кто те люди, с которыми ты общаешься по поводу инвестиций? Можешь их как-то обрисовать? — Ну, какой-то усредненный тип я не могу описать. Хотя некоторые характерные элементы наблюдаются. В основном, это люди, которые прошлым летом удачно заработали на недвижимости и «вышли в кэш» перед кризисом. Они получили от $5 до $10 млн, поэтому готовы рассматривать варианты вложения во что-то «креативное» на сумму до $500 тыс. Но это только мой личный опыт, который может не отражать общей картины.А сложно вести с такими людьми переговоры? Ведь, судя по твоим словам, они — непрофессионалы в области информационных технологий. — На самом деле, нет, несложно. Конечно, есть много технических вопросов, смущает и специфика интернета, но эти люди — очень образованные, и они задают правильные вопросы.Хотя здесь стоит отметить, что большой плюс для нас — это успех «Одноклассников» и «Вконтакте». Теперь каждому хочется представить себя инвестором проекта такого масштаба, но на самой ранней его стадии.Как ты считаешь, много или мало в нашей стране бизнес-ангелов?- По моим личным ощущениям — мало. Куда бы я не пошел — в СБАР, «Частный капитал» (крупнейшие российские сети бизнес-ангелов — Ф.) или просто по своим личным контактам — везде, по сути, одни и те же люди встречаются. По крайней мере, пересечение очень большое.А что, на твой взгляд, мешает тому, чтобы таких инвесторов было больше?- Здесь много причин. Во-первых, культура инвестирования в России только начинает развиваться …Что ты имеешь в виду под культурой инвестирования? — Ну, кто-то пользуется обычной зубной щеткой, а кто-то — электрической. В одной стране одни привычки, а в другой — другие. Через те же фонды коллективных инвестиций у нас ведь не инвестирует столь большой процент людей, как, например, в Америке.Во-вторых, в России инвесторам трудно защищать свои права. Наконец, у нас очень много желающих либо получить деньги «на халяву», либо попросту обмануть.Это что, менталитет такой? — Да, менталитет. В свое время я просмотрел множество проектов, которые выглядели, мягко говоря, наивными. То есть люди просто приходят с идеей, которую почему-то считают гениальной, и просят деньги, при этом у них нет ни релевантного опыта, ни даже ясного понимания, а зачем этот продукт вообще нужен. Так что инвесторам просто неинтересно вылавливать что-то действительно стоящее в этом мутном потоке. И их можно понять. Беседовал Александр ГоловинАлексей ЖарковРодился 15 марта 1981 года в Алма-Ате.Образование: Московский государственный институт международных отношений, специальность «Коммерция» (2003).Опыт работы:2009 — н. в. — совладелец интернет-проекта FamilySpace.2009 — н. в. — член правления НП «Сапфир».2007 — 2009 — эксперт по инвестициям, Delta Private Equity Partners.2005 — 2007 — инвестиционно-банковский аналитик, Citigroup.2003 — 2005 — консультант по стратегии, Boston Consulting Group.2003 — эксперт-аналитик, ФКЦБСемейное положение: холост.