АБВГДейка для Суера-Выера — ОТДЫХ — №37 (78) 4-10 октября 2004 — Архив — Выбери!by

АБВГДейка для Суера-Выера — ОТДЫХ — №37 (78) 4-10 октября 2004 — Архив — Выбери!by
АБВГДейка для Суера-Выера — ОТДЫХ — №37 (78) 4-10 октября 2004 — Архив
Юрий Коваль подкупает какой-то детской простотой и неподдельностью, и, кажется, именно ощущения искренности на сцене и старается добиться Михаил Левитин в первой (и, по словам самого режиссера, вероятно, одной из последних) театральной постановке «Суера-Выера». На пустующие подмостки выходит человек с ведром и выливает воду в специальное углубление в сцене. Приносит еще одно, снова выливает. Достает солонку, сыплет соль, пробует воду на вкус. Вполне настоящая, океанская. Полный вперед! «Лавр Георгиевич» отправляется в плавание под музыку Фрэнка Синатры и плеск волн, под звуки расположившегося с краю сцены живого оркестра.
Сценическое пространство делится пополам: наклонная палуба, штурвал, капитанское кресло, упомянутая уже бочка — корабль с одной стороны и напоминающий половинку кокоса остров с другой. Отнюдь не минимализм: один поворот руля — и крошечный кусочек суши кажется преображенным. Остров Валерьян Борисычей с выглядывающими из прорезанных в «кокосе» дыр шляпами, остров Голых Женщин с обольстительными красотками и трогательной собирательницей бутылок с подбитым глазом, остров Теплых Щенков, на котором и впрямь водятся смирно сидящие на руках «мореплавателей» псы… Антураж, впрочем, не главное. Смотреть спектакль стоит по большей части ради замечательной игры актеров. Невозмутимый и чуточку меланхоличный капитан Суер-Выер в исполнении Владимира Шульги, восторженный, нелепый, инфантильный лоцман Кацман, которого играет Арсений Ковальский, внушительный и неуклюжий боцман Чугайло (Андрей Нагорный), укутанная в одеяло, попыхивающая неизменной сигарой в мундштуке мадам Френкель (Ирина Богданова) — игра гротескная, запоминающаяся, яркая, вызывающая взрывы искреннего детского смеха.
Утомляет, пожалуй, длящееся около двух часов первое действие: в определенный момент начинает казаться, что режиссер решил и вовсе не устраивать антракт. Однако перерыв оборачивается еще одним актом: Михаил Левитин не собирается отпускать зрителя, который за двадцатиминутную паузу может выйти из-под обаяния отважного капитана. А потому актеры в фойе показывают на карте перемещения Суера и команды, знакомят с картой не вин — перегаров! — или обсуждают со зрителями, какого пола та или иная буква русского алфавита.
Последняя тема становится чуть ли не главной на протяжении второго действия. Актеры устраивают игру в АБВГДейку: изгибаются, группируются, символизируя гласные и согласные. Все это образовательное «шоу букваря» выглядит забавно, но несколько затягивает действие, впрочем, лишая его определенной монотонности, с которой в очередной раз под музыку Фрэнка Синатры происходит поворот штурвала: «склейки» сцен в спектакле не балуют особым разнообразием. Повторением кажется и растягивание хором на разные лады словосочетания «Любовь бессмертна»: в первом действии очень похожее распевание сакраментальной фразы «е-мое» уже вызвало у зрителя приступ здорового хохота. Появление на сцене живых и символизирующих теплоту любви щенков, впрочем, сглаживает пафос. И трогательно звучит финальное посвящение спектакля Петру Фоменко. l
© Финанс 2002-2004 г. Использование материалов сайта возможно только с разрешения правообладателей© ЗАО Газета Финансовая Россия, 2000-2003 г.